— Интересно, что вы надеетесь обнаружить? — поинтересовался он.
— Затерянный город инков, — пробормотал Питер себе под нос.
— Где, на участке? Говорю вам, там ничего нет.
— Откуда вы знаете, если там никто никогда не ходит?
— Ну, понимаете…
— Нечто, что было спрятано там шесть лет назад, сейчас, наверное, не так просто заметить.
Идя впереди и светя себе под ноги фонариком, Даймонд дошел до того места, где кусты почти вплотную подступали к автомобильной стоянке. В темноте точно оценивать расстояние сложно, но, по расчетам Питера, сейчас студия находилась от них на дистанции, равной примерно половине футбольного поля. Большая часть незастроенной части участка примыкала к задней стороне здания.
Изобилующий колючками кустарник образовывал идеальную живую изгородь. Подняв с земли палку, Даймонд раздвинул плотно растущие ветки и с трудом протиснулся между ними. Из‑за кустов послышались его глухие ругательства. Затем он появился снова и вручил по палке Джули и Хамфри. Однако прежде, чем они успели приступить к поискам, со стороны студии появились еще несколько человек. Это были музыканты и техники, пожелавшие узнать, что случилось. Они восприняли идею Даймонда прочесать участок как развлечение и выразили желание присоединиться к поискам. Даймонд попросил включить фары трех машин, припаркованных на стоянке, расположив их таким образом, чтобы свет падал в глубь заросшего лесом участка. Происходящее стало принимать масштабы крупной полицейской операции. Расположившись цепью, участники поисков двинулись сквозь кусты, шурша листьями и подавая сигналы, когда им под ноги попадался какой‑нибудь мусор. Несмотря на холод и темноту, настроение у всех было приподнятое.
— А теперь что мне делать? — крикнул кто‑то из музыкантов.
— Что там у вас? — спросил Даймонд.
— Я застрял. Не могу идти дальше.
— Почему?
— Тут какое‑то строение. Я уперся прямо в него.
— Сейчас я к вам подойду.
К тому времени, как Даймонд добрался до невидимого в темноте собеседника, около него уже собрались остальные. В самом деле, он наткнулся на вросшее в землю невысокое строение, сложенное из кирпича, с проржавевшей металлической крышей. Разглядеть его из окон студии или со стороны забора было невозможно даже днем. Чтобы добраться до двери, пришлось долго разгребать почти скрывшие ее побеги плюща. Ржавый замок открылся легче, чем можно было ожидать. Наконец двустворчатая дверь распахнулась. Темное пространство за ней прорезал свет фонарей.
— Это то, что мы ищем? — поинтересовался кто‑то.
Луч выхватил из темноты разбитую автомобильную фару в хромированной окантовке. Осторожно шагнув вперед, Даймонд рукавом стер с передней части капота толстый слой пыли. Машина оказалась красного цвета. Над черным полиуретановым бампером виднелась восьмиугольная эмблема «МГБ». Питер почувствовал, как у него резко участился пульс. Наклонившись вперед, он протер пластину номерного знака и различил буквы и цифры: ВПЛ 294С. Перед ним была машина Бритт Стрэнд.
— Посветите сюда, пожалуйста, — попросил Даймонд, с трудом протискиваясь между стеной и бортом машины и стряхивая с нее ладонями пыль и сухие листья. Похоже, они нападали на машину через дыры в крыше. Джули направила луч своего фонарика туда, куда он просил.
— Сбоку на крыле есть вмятина, — сказал Даймонд. — Вот, видите? Взгляните, пожалуйста, с другой стороны тоже имеется повреждение?
— Нет, здесь все в порядке, — ответил кто‑то из «добровольцев».
— Итак, кроме вмятины мы имеем разбитую фару и покосившийся бампер. Машина наверняка наткнулась на какое‑то препятствие. — Даймонд посмотрел на Джули. — Вот, значит, в чем дело. Сколько у нас остается времени?
— До полуночи? Менее четырех часов.
Глава 25
Просыпаясь, Саманта почувствовала, что ее лицо обдувает теплый воздух. Ощущение было удивительно приятным — тем более что тело ломило от холода, — пока она не заподозрила, что это чье‑то дыхание. Наконец Саманта отчетливо различила ритмичные звуки вдохов и выдохов. Она открыла глаза, но ничего не увидела. Все вокруг было погружено в темноту.
Саманта попробовала отвернуться, но оказалась не в состоянии это сделать. Она была связана по рукам и ногам. Саманта мгновенно вспомнила, откуда на ее теле веревки, где она находится и что с ней происходит. После того, как она попыталась привлечь к себе внимание, выбравшись на балкон, взбешенный Маунтджой повалил ее, затащил обратно в комнату и снова связал — на сей раз затянув узлы с такой силой, что полностью лишил ее возможности двигаться. Затем залепил ей рот куском клейкой ленты и оставил лежать на полу, обнаженной по пояс.