— Джейк, проблема в том, что вы сказали мне не всю правду. Когда Бритт загнала машину в ваш, как вы выражаетесь, сарай, это было сделано вовсе не потому, что она боялась оставлять ее без присмотра на улице. Хозяйка автомобиля хотела скрыть повреждения. Вы вступили в сговор с Бритт. Она не сообщила вам о дорожно‑транспортном происшествии, участницей которого стала. Но, думаю, вы не могли не заметить, в каком состоянии находился «МГБ».
— Верно, — кивнул Пинкертон, внимательно разглядывая свои ногти.
— Но ведь машину можно было отремонтировать. Почему это не было сделано?
— Не знаю.
— Бритт опасалась, что работники мастерской будут вынуждены сообщить о повреждениях в полицию?
— Я не могу говорить за нее.
— Тогда скажите за себя. Автомобиль простоял на вашем участке шесть лет. Между прочим, «МГБ» сто́ит немалых денег. Это имущество Бритт, причем ценное.
— Я не ворую и не присваиваю чужие автомобили! — с раздражением бросил Пинкертон. — Мне эта машина и даром не нужна.
— Вероятно, вы не хотели, чтобы кому‑то стало известно, что вы вступили в сговор с Бритт, желая помочь ей скрыть ее участие в ДТП.
— Значит, все дело в этом?
— Вы предпочли, чтобы машина ржавела в вашем сарае?
Не выдержав взгляда Даймонда, Пинкертон опустил голову.
— Вы не могли не заметить повреждений, — произнесла Джули. — Наверняка поинтересовались, откуда они, и Бритт Стрэнд вам все рассказала.
Пинкертон молчал.
— И как же она вам все объяснила? — продолжила Джули. — На данный момент нам необходимо ваше сотрудничество.
Пинкертон был достаточно умен, чтобы уловить в словах инспектора Харгривз намек. Он внимательно посмотрел на Даймонда, затем на Джули. Выражение лиц у обоих было непроницаемое. Пинкертон понял, что, если ему предложат сделку, это будет сделано лишь после того, как диктофон выключат.
Наконец он решился:
— Однажды Бритт заявилась в мой дом в Монктон‑Кумбе поздно вечером. Была под хмельком. Объяснила, что собирала материал для какой‑то статьи в Уорминстере и ей необходимо было немного расслабиться.
— Когда это происходило? — поинтересовалась Джули.
— В то время работал я над альбомом «Сыновья Слэйда». Значит, это было в 1988 году, в октябре.
— Уверены?
— Да. Бритт сказала, что немного перебрала и, когда ехала домой, свернула не на ту дорогу. Вскоре сообразила, что едет не в Бат, а в сторону Уэстбери. Это было не страшно, поскольку она знала, как вернуться обратно через Траубридж. Но потом Бритт заметила в зеркальце заднего обзора полицейскую машину и решила, что она едет именно за ней. Бритт понимала, что, если ее заставят подышать в трубочку, она лишится прав. Чтобы оторваться от полицейского автомобиля, она свернула с главной дороги и заблудилась. Уже темнело, было около пяти вечера. Бритт проезжала какой‑то небольшой поселок, когда на дорогу внезапно вышел пешеход. Она вывернула руль в сторону, машина вильнула, но все же сбила человека, а затем задела каменную стенку, тянувшуюся вдоль дороги. Однако Бритт удалось выровнять автомобиль, и она поехала дальше.
— Поехала дальше, — повторил Даймонд. — Значит, Бритт сбила человека и не остановилась?
— Да.
— Кто это был, мужчина или женщина?
— Бритт не сказала. Но она лишь задела его и к тому же в момент наезда тормозила. Бритт считала, что человек не мог серьезно пострадать. Но если бы она сообщила об этом происшествии, у нее возникли бы серьезные проблемы. Оставить машину на улице перед домом Бритт не решилась. Ей нужно было спрятать ее куда‑нибудь. В общем, она обратилась за помощью ко мне, и я сказал, что она может оставить автомобиль у меня — пока про этот случай не забудут и его не удастся отремонтировать.
— Но она этого так и не сделала.
— Да.
— И вы больше ни разу не поднимали этот вопрос? — удивился Даймонд. — Ведь машина простояла у вас на участке много времени уже после того, как ваши отношения с Бритт закончились.
Пинкертон пожал плечами:
— Знаю, в это трудно поверить, но так оно и есть. Я вообще забыл про эту историю. Мой бизнес набирал обороты. Ко мне каждый месяц приезжали записываться новые группы.
— Вы утверждаете, что Бритт ни разу не заговаривала с вами об этом инциденте?
— Со мной нет. Это была больная тема. Она бросила пить, и мы оба знали почему. И за руль Бритт, насколько мне известно, больше не садилась.
— В прошлый раз, когда мы с вами беседовали, вы рассказывали другое, — заметил Даймонд. — Представили дело так, будто понятия не имеете, почему она перестала употреблять алкоголь.