Обычно о влюбленных, работодателях, соседях говорят «бывшие». Бывший муж, бывший одноклассник, бывший сосед, бывший коллега. К друзьям же этот термин, как правило, не применяют, потому что в лучшем случае это выглядит как намёк на склочничество, в худшем — демонстрирует большую драму. Даша машинально попробовала найти его в социальных сетях — поиск не выдал результатов. Как обычно. Она открыла телефонный справочник и нашла номер Игоря. Посмотрела на него, словно ожидая среди знакомых цифр найти какой-то ответ, проверила не появилась ли фотография на заставке, и закрыла список номеров. Если бы кто-то в этот момент полюбопытствовал, что именно она хочет узнать о нём, она бы не смогла ответить. Наверное, объяснение, почему определение «лучший» заменилось на «бывший» при упоминании друга.
Подумав некоторое время, она набрала сообщение Яне: «Что говорит?». Ответ не замедлил себя ждать: «Да ничего: привет-привет».
Хотелось спросить что-то ещё. О том, как он выглядит, с кем он там, спрашивал ли о Даше (хотя и так вполне очевидно, что нет). Хотелось ещё немного растянуть присутствие Игоря в её жизни, как будто это могло что-то исправить. Словно это было реальная встреча, продолжение общения, а не сплетни и тайком сделанное фото. Хотелось поговорить с Яной, вдаться в долгие пространные толкования взглядов и жестов, лишь бы создать иллюзию общения, иллюзию ссоры вместо огромной зияющей дыры.
Телефон снова подсветился — Даша встрепенулась, но на этот раз сообщения были от мамы: фото пирога, рецепт и уверения в простоте приготовления.
История Бриджит, как всегда, закончилась хэппи-эндом, отчего на душе стало теплее. На то и был расчёт. После титров, душа и уборки Даша приступила к обычному вечернем ритуалу: кружка воды, крем, пижама, кошачий корм, ручка двери.
Завершив приготовления, она легла в постель. Кот забрался ей на живот и заурчал. «Хорошо, что никуда не пошла, — подумала она, — сейчас бы ноги гудели, клонило бы в сон, а так — уже в кровати. Ещё и куча еды осталась. Лучше уж нормально высплюсь, чем разбитой и помятой вставать завтра в полдень». Ощущение собственного превосходства над легкомысленными подругами соседствовало с чем-то, чему Даша не могла найти определение. Но что-то это невыраженное, до конца не понятое, точило её изнутри.
Закрыв глаза, девушка приготовилась к лучшей части дня — миру фантазий, где всё идеально.
Сегодня, засыпая, Даша представила себя школьницей. Она вообразила, как было бы здорово, если бы она не стала стесняться и записалась в хор. Наверное, тогда бы у неё был поставленный голос. Она пела бы в караоке лучше всех. Возможно, даже стала бы певицей. Подтянутой, стройной, одной из тех, кто лихо танцует и поёт одновременно. Конечно, для этого она бы ела дорогую и полезную рыбу, орехи, салаты, фрукты… Заурчал кот, хотя, возможно, это был и живот… А потом она стала бы богатой, активной и раскрепощённой, путешествовала бы, а рядом с ней был бы красивый, умный и добрый мужчина.
Постепенно в фантазию Даши вплетались сновидения, и вскоре она, отпустив управление мечтами, погрузилась в сон.
Глава 5
Новый день отличался от предыдущих только датой на календаре. Утро было привычным и выверенным до мельчайших деталей.
Кофе, душ, лента новостей в соцсетях, ритуальные десять страниц книги, которую она не могла домучить уже месяц. Даша позавтракала остатками вчерашнего ужина, оправдав себя экономией («не выкидывать же!»). Запылившиеся со временем коробки каши снова остались не вскрытыми. Затем она заправила диван, полила единственный цветок, насыпала корм коту. На экране ноутбука один за другим сменяли друг друга блогеры, рассказывающие о политике, экономике, кино, новостях и друг о друге. Даша иногда поднимала голову, выхватывая отдельные фразы из общего потока речи, но большую часть того, что происходило на экране, она не слышала.
В книгах, когда автор описывает серое промозглое утро или монотонность будней лирического героя, даже холодный душ и яичница с растворимым кофе кажутся притягательными. Детали подчёркивают суровый нрав, стальной характер, сложность жизненных перипетий. Читатель тратит на страницу минуту, перелистывает и попадает в другую сцену. В жизни же всё по-другому. Яичница остается надоевшей, растворимый кофе — отвратительным, а холодный душ продирает до костей. А главное, всё это тянется долго, и перескочить в следующую сцену не получается.