Еще когда они с Пулей были на учениях в Дагестанских горах, чуть не подрались из-за Пулиного очередного откровения.
Тот хохотал и уверял Стаса, что при определенных обстоятельствах можно воевать и убивать даже баб — кого угодно! «Просто ты, Стас, скрываешь от себя, насколько ты гад. Вроде бы и понимаешь, а все равно цепляешься — за правила там, за мораль…» Стас сегодня понял, что, к сожалению, в его случае Пуля был прав.
Веронике он предложит пожить у него пока. Недельку-другую. А там, может, они уживутся, и тогда… э-э-э…
Стас влетел в вестибюль школы — он уже прилично опаздывал. С деревянной лавки у дальней стены поднялся Димыч.
— Стасон, все открыли, парни переодеваются. Я тебя жду…
Стас потянулся за играющим телефоном.
— Щаз, Дим, — проговорил тихо, нажимая на кнопку вызова.
— Привет, дорогая!
— Стас, мне Роберт сегодня сделал предложение. Я выхожу за него замуж. Извини, что все так вышло. Мне будет лучше с ним, понимаешь? А с тобой… с тобой у нас не получится, скорее всего, ничего. Ну… Всего хорошего тебе. Извини.
— Да… — только и смог выговорить Стас. Но она не стала говорить с ним дальше. Короткие гудки следом: разговор закончен. Как и их отношения.
Стас, ничего не видя перед собой, сунул телефон в карман куртки, поправил спортивную сумку и пошел к лестнице.
— Стас, все нормуль? — Димыч, догнав Стаса на лестнице, придержал его за локоть.
— Нормуль, — Стас продолжал подниматься по лестнице. Около спортзала остановился, провел рукой по волосам. Поглядел на поднятую руку непонимающе, опять поправил сумку…
Димыч толкнул дверь спортивного зала. Оба вошли в общую раздевалку. Стас на автомате прошел дальше, в тренерскую — там обычно он оставлял свои вещи. Не потому, что был круче других — так уж повелось. Его считали руководителем, а у руководства есть неписанные законы. Приходилось соответствовать.
Стас переобулся, похлопал себя по карманам, чтобы убедиться, что он все оттуда выложил. Обычная подготовка к занятию.
Невозможно. Она же сказала, что с мормоном все. И Стас, дурак Стас, поверил.
А нужно было всего лишь колечко на пальчик, которое говорило, что это навсегда и что отношения серьезны. Мормон просек сразу, а Стас не стал врать.
Стас умел отстраняться, выносить отношение к событию на периферию сознания. Они с Пулей тренировали когда-то это свойство специальными упражнениями, да и просто так, в обычной жизни. «Важное уменьице», — прикалывался Пуля, специально подстраивая Стасу сотую по счету пакость — на них об был мастак. И, что самое интересное, никогда не попадался.
Тщетно. Отстраниться не получалось. Стас думал об этом каждую секунду, пока вел разминку. Повторял годами отточенные движения, полностью уйдя в себя, и внутри тем временем образовалась живая дыра, которая засасывала все подряд в свои безграничные недра. Холодно, неуютно. У Стаса отродясь так ничего не сосало. По молодости были разочарования, и даже скупые слезы местами. Но чтобы так было плохо…
— Стас, едем к тебе домой. Парни одни сегодня позанимаются, — Димыч подошел к Стасу сразу же после разминки. Громадная лапища легла на плечо Стаса.
— Стас, едем. Или я тебя сам выведу отсюда. Парни помогут.
Стас хотел было сказать, что все в порядке, но не смог выговорить фразу.
— Поехали, — повторил Димыч. И Стас, выдавив из себя «увидимся» парням, стоящим поблизости, пошел в тренерскую.
Собрал вещи, не став переодевать кроссовки, вышел в коридор школы. Димыч уже ждал его там.
Они вместе спустились по лестнице, вместе дошли до стоянки.
Чувства Стаса будто припорошило снегом, как и сознание.
— У меня в машине бутылка хорошей водки. Погодь, принесу, — Димыч остановился около своего рено логана, открыл дверь и вытащил откуда-то бутылку.
— Заначка от Дианки? — Стас растянул в улыбке чуть побледневшие губы.
— Ну да. Держу при себе. Я поведу твою машину, Стас, — голос Димыча изменился, став командным, — ты сидишь рядом. Ясно?
— Я сам могу.
— Ты. Сидишь. Рядом.
— Остановись здесь, — резко приказал Стас Димычу, когда они проезжали мимо Вероникиного дома.
Нажав на кнопку, опустил стекло….
На кухне к Вероники горел свет, и Стас различил ее силуэт. Она сидела у окна не двигаясь.
— Выходишь? — тихо спросил Димыч, — Идешь?
Стас было дернулся открыть дверь, но словно снова услышал Вероникин голос.
«Мне будет лучше с ним, понимаешь?»
Дыра разверзлась еще шире, начало жечь в груди. Тут же нахлынули ненависть и обида.