– Да смейся, чего уж там, – вздохнул Эмиль.
Он положил одну руку на стол, а другой прикрыл дыру в штанах.
– Мне кажется, ты первый человек за всю историю «Секунды», с которым случилось подобное. Блядь, это ж надо!
Лев засмеялся так, будто поскакал на хромой кобыле по кочкам, тряся животом и плечами.
– C моим-то везением… Неудивительно.
– Считаешь, энтропия по отношению к тебе как-то особенно жестока?
– Да нет. Ей по барабану. Она безразлична. Рушит все, что плохо держится. Да и то, что хорошо держится, разрушит когда-нибудь. Это вопрос времени. Мы сопротивляемся этому тлену. Пытаемся, так сказать, удержать в целости то, что постоянно стремится распасться. Препятствуем неизбежному разложению и гниению. Кто как может. По мере сил. И чем меньше сил, тем, соответственно, больше дыр в штанах. И в карманах тоже дыр. Не знаю. Я ответил на твой вопрос?
– Пожалуй, да. Для поддержания порядка нужна энергия, это точно. И голова на плечах, – многозначительно добавил Лев и глотнул бурбона.
Эмиль заметил, что собеседник косится на его локоть, лежащий на столе. Времянкин знал, что в этом месте ткань пиджака вытерлась до блеска.
– Так я не понял, тебе удается сопротивляться хаосу или нет? – решил уточнить Гроссман.
Эмиль опустил руку под стол.
– Да удается, удается. Только очень хреново мне это удается… Я уж, можно сказать, серьезно тронут прелью. Если бы у меня был регулярный доход, было бы проще давать отпор, честно говоря.
– Концовка концерта получилась что надо! – улыбнувшись, перевел тему Лев. – Занятная вещица! Твоя?
Эмиль начал высматривать в зале официанта.
– Моя, – обреченно ответил он. – А толку-то…
Времянкин поймал взглядом блуждающего меж столиков молодого человека в фартуке и кивнул ему. Тот подошел.
– Что-нибудь желаете? – обратился он к Эмилю.
– У вас есть нитки с иголкой? Мне нужно кое-что зашить. Буду вам признателен.
– Попробую найти. Что-нибудь закажете?
– Светлое пиво и сэндвич с индейкой.
Официант удалился.
– Мне нужна работа, Лев. Мне бы только на ноги встать.
– Ничего не получится, Эмиль. У тебя проблемы с подчинением. Мы это уже проходили.
– У молодого альтиста таких проблем, конечно же, нет.
– Для Дениса я авторитет. Он мне в рот смотрит.
– Хочешь, чтобы тебе смотрели в рот, возьми в оркестр дантиста. Толку будет больше. Этот парень слабоват.
– Людям он нравится.
– Люди ничего не понимают.
– Похоже, это ты ничего не понимаешь. Я работаю для людей, они оплачивают мою красивую жизнь. И, повторюсь, им нравится Денис. И потом, говоря «нет», я помогаю тебе.
– Мне уже много кто так помогает.
– Значит, нужно сделать правильные выводы. Попытаться что-то изменить. В себе, возможно.
– Так и поступлю.
– Кстати, двоих других я тоже возьму.
– Ритм-секцию?
– Благодаря тебе они раскрылись сегодня.
– Я тут ни при чем.
– Как знать. Иногда что-то неочевидное нужно смешать с чем-то ярким, чтобы раскрыть потенциал первого. Методом ассамбляжа. И неявное может вдруг проявиться. Прозвучать по-новому. Заиграть. Это кайф. Кто-то должен был вытащить из них это. Подсветить. Дать им почувствовать свои силы. Готов поспорить, до тебя они так далеко не заходили. Атмосферили будь здоров. Короче, замечательная парочка. И Юля, и Роберт. Девчонка еще и хороша собой. Ее ждет большое будущее. Если будет слушаться, конечно. Странно, что она не попадалась мне на глаза раньше.
Взгляд Льва сделался маслянистым, когда речь зашла о Юле. Его упитанные щеки вздрогнули от гривуазной ухмылки.
– В общем, спешл сенкс.
– Ага.
– Эмиль, можно дать тебе совет? – спросил Лев, предварительно выдержав паузу.
– Если только бесплатный.
– Пользуйся на здоровье.
– Ты что-то балуешь меня сегодня, Лев. И помогаешь, и учишь. Ну давай.
– Никогда не поздно начать сначала. Попробуй себя в работе, не связанной с музыкой. Торговля, например. Или что-то другое. Может еще успеешь заработать денег на старость.
Эмиля злил пресыщенный, шутливый тон Льва.
– Я, пожалуй, пересяду за другой столик.
Времянкин привстал со своего места.
– Не нужно, – остановил его Гроссман. – Я уже собирался уходить.
Мужчина залпом допил остатки бурбона и неторопливо, с солидной основательностью встал из-за стола.
– Охо-хо-хо-хо-хо-хооо, – на выдохе произнес он.
Потом ощупал все загашники пиджака и достал из внутреннего кармана портмоне.
– Счет оплачу и… пойду.
– Я заплачу, иди, – неожиданно заявил Эмиль.
– Не дури. Ты же на мели.
Лев перебирал купюры в бумажнике.