Вопрос. Что меня подталкивает в этом месте продолжить? Аргументы у меня кончились, и я перехожу к примерам. Причем напрягаю мозг и пытаюсь сгенерировать максимально доходчивый пример. Моя мотивация — переубедить. Зачем???
Вот несколько возможных ответов, они часто выступают в комбинациях. Ответы привожу по порядку, от легкой характерологической патологии, через пограничные личностные расстройства — к большой психиатрии.
Ответ № 1 — когда мне удается «победить», мне приятно. Я — умнее. То есть это для меня тема. Я постоянно ищу возможности заставить универсум вибрировать, излучая доказательства моего ума. Интересно — если я уверен, что я умный, то зачем мне нужны такие доказательства?
Ответ № 2 — когда я заставляю согласиться со мной, я чувствую власть. Мне нравится ощущение «сверху». Интересно — станет ли так самозабвенно играть в эту игру человек, который счастлив? Он и так на вершине.
Ответ № 3 — когда я знаю, что кто-то думает иначе, чем я, это тревожно, потому что возникает чувство, что мир неподконтролен. Неподконтролен — значит, опасен. Мне кажется, что «переделав» собеседника под себя, я на время снижаю тревогу и успокаиваюсь. Интересно… кто-то назовет такого больного товарища счастливым?
Ответ № 4 — «он не согласен со мной? Гад. Он считает меня дураком! Я докажу ему обратное!» Это паранойя, дорогие мои. Вызывайте врачей…
Грустный счастливчик —
часто встречающееся явление. Работал на результат, добивался поставленных целей, воевал с обстоятельствами. Смог. Решил. Добился. Грустно. Что дальше?
Это правда. Человек, у которого ничто из задуманного не выходит, будет скорее злобный, чем грустный. Лузеры не очень умеют грустить. Чтобы грустить, необходима внутренняя опора, которой зачастую становится знание о собственных успехах, о том, что свершилось. Зная это, можно спокойно взгрустнуть о несделанном.
А человек Вечно-Фрустрированный полноценно грустить не в состоянии. Ибо сознательно принять к рассмотрению весь объем несбывшегося — для него слишком серьезный удар. Потому, что объем сбывшегося непропорционально мал. И поэтому Настоящий Лузер либо злобноват, либо фальшиво-приподнят.
Это я к чему? Грустить нормально. Иногда это значит, что вы чего-то добились:) Главное — не напрягаться
Вчера, в пустом, напряженно замершем перед соревнованиями, манеже, летя вдоль стенки и вслушиваясь в крик тренера на противоположном его конце, подумала, что главное, чему научил меня конный спорт — это не напрягаться. Не напрягаясь, я продолжила думать. Главное, чему меня научила машина? Не надо напрягаться. Быстрее доедешь. Да и руль в судорожных ручонках лежит неудобно. А дети? Чему они учат? Не надо напрягаться. Им это гораздо приятнее. Чему меня учат мужчины? Главное — не напрягаться. Чужие свалят, останутся свои. И чем расслабленнее, тем их больше останется. Что с ними делать, другой вопрос, но главное — не напрягаться, когда решаешь его.
Короче, мудрость у порога. Умирать напряженным тоже, наверное, не с руки. Главное — не перевозбудиться перед смертью.
Терапевтические диалоги
Про секс и близость
— Я не понимаю, как я могу получать близость от других людей. Мне кажется, все женщины хотят секса. Получается, что через него надо переступить, и потом будет близость. Может быть.
— Секс — это не куча дерьма, чтобы через него переступать… Какая же после такого секса — близость?
— Не знаю. Близость — это секс.
— Необязательно. Близость возможна и без секса. Как и секс без близости.
— Я не понимаю, как это. Все хотят секса.
— Все кроме тебя?
— Да.
— А вот скажи мне. Скажи, как ты получаешь близость? Когда тебе не хватает ее, как ты поступаешь?
— … Я молчу, потому что думаю, что ты будешь делать с моим ответом. Я расскажу тебе, как я получаю близость, и ты будешь делать то же?
— Нет. Мне просто хочется сверить твое и мое понятие о близости.
— Для меня близость — это чтобы меня жалели. Чтобы хвалили. Чтобы жалели и хвалили даже, когда я не права…
— Для меня тоже.
— То есть мы похожи. А что ты плачешь?
— Не знаю.
— Это что-то про близость между нами?
— Да, про это. — Ты хотел выяснить, вхожу ли я в число близких людей?
— Да.
— От этого «да» мне тепло. И хочется быть ближе.
— Видишь, как интересно. Вот, в частности, что ты делаешь, чтобы организовать близость: ты задаешь вопросы. Но от этих вопросов хочется отодвинуться и спросить: «Что ты со мной делаешь?». А когда ты просто говоришь, что хочешь быть ближе — хочется быть ближе… Ты опять плачешь…