Так я и поступил. Мне также указывали, что к персоналу электростанции нужен иной подход, чем к инженерам, выпускникам колледжей, школ бизнеса и прочим сотрудникам из главного офиса. «Они совсем другие, – заявил один из членов совета директоров. – Они хотят, чтобы им платили каждую неделю, и желательно наличными. Им плевать на твои глупости вроде ценностей. Что им какая-то работа в радость? В промышленности такого понятия не существует».
Больше всего меня тревожило высказывание «они совсем другие». Вспомнилось, что точно так же говорили об афроамериканцах в шестидесятые. Абсолютная неправда. Разве люди, нанятые на электростанцию в Хьюстоне, из какого-то другого теста? Я в этом сомневался и за два года окончательно убедился в своей правоте.
Революционный подход, который я внедрил на станции, полностью изменил рабочую среду AES и методы управления на объектах. Общие ценности, принятые в главном офисе, постепенно проникали в каждый аспект деятельности всех подразделений – от найма и расчета зарплаты до организационной структуры и принятия решений. Это стало началом нашей дерзкой попытки создать самую прекрасную рабочую атмосферу на свете.
Как-то в конце 80-х на совещании по стратегии вице-президент AES попросил всех присутствующих – а нас было тридцать человек – закрыть глаза и вообразить «кино» о собственной жизни. Некоторых попросили рассказать сюжеты своих «фильмов». Само собой, истории были разными, но одна тема всплывала вновь и вновь. Почти все в этих «фильмах» реализовывали свои умения и навыки, чтобы принести пользу миру. Едва ли мы могли сойти за репрезентативную группу для научного исследования трудящихся американцев, но общность устремлений поражала. Результат опыта помог определить цели нашей компании. Если каждый из нас хочет сделать мир лучше, почему бы не поставить такую цель перед корпорацией? На том совещании мы записали ее в черновом варианте: удовлетворять потребность людей и организаций в электроэнергии. Со временем формулировка была проработана и стала важной частью ценностей и принципов AES.
В 80-е – начале 90-х годов мы с моей женой Эйлин каждую неделю встречались с пятью-шестью семейными парами для совместного чтения Библии, молитвы и обсуждения наших радостей и печалей. Среди ключевых моментов, вынесенных мной из этих встреч, было глубокое понимание «служения», подразумевающее, что у всех нас есть цель, простирающаяся дальше, чем удовлетворение собственных потребностей. Служение заключает в себе нечто большее, чем я мог постичь в пять лет, когда впервые делал пожертвования церкви, большее, чем любая благотворительность. Я понял: то, как я вообще распоряжаюсь деньгами, как храню их и трачу – гораздо важнее. Как живу изо дня в день. Как использую свои способности и умения на благо общества.
Примерно в это же время я прочел книгу Питера Блока «Искусство управления»[5]. Именно с нее я начал знакомство с автором. Книга сильно повлияла на меня, она показала, как применить библейское понимание служения в большом бизнесе. Эта концепция подразумевает, что используемые нами ресурсы принадлежат кому-то еще. Мы сохраняем их, заботимся о них, пускаем в дело – и все на благо их истинных хозяев. Блок писал: «Это готовность и желание быть ответственным за благосостояние большой организации, скорее работая для окружающих, чем управляя ими. Проще говоря, это готовность нести ответственность даже при отсутствии контроля или каких-то требований». Так, я пришел к выводу, что служение обществу должно стать смыслом существования нашей корпорации.
В начале 1990 года мы начали обдумывать возможность выхода на фондовый рынок. Число наших частных акционеров приближалось уже к 500. Предстояло либо экстренно сократить их количество, либо по закону перейти в статус публичной акционерной компании. С этим были сопряжены различные опасения. Сумеем ли мы сохранить свои ценности, стремясь к амбициозным финансовым целям?
Инвестиционные банкиры, с которыми мы консультировались, давали вполне оптимистический прогноз. Позже я понял, что они поступили как успешные специалисты по продажам: подчеркнули положительные стороны и преуменьшили трудности. Один был особенно убедителен: он настаивал, что преобразование компании – мой долг перед обществом, поскольку это поможет эффективнее распространять радикальные идеи по организации корпоративной жизни.