- Какая гарпия тебя укусила? – девушка делает рывок в сторону, чтобы убежать.
Ловлю ее за талию, и мы вместе падаем на землю.
- Не смей трогать меня!
Пару раз прилетает ударом коленом.
- Такую мелкую идиотку, нужно наказать! – подминаю под себя, - Тебя просто необходимо отшлепать.
- Нет! – изо всех сил пытается вывернуться, за что получает шлепок по своей пятой точке.
Девчонка замирает, возмущенно шипя подо мной.
- Амели, - голос садится от ощущения близости такого желанной тела, - Я тебя люблю, - шипение меняет тональность, - И, если мои чувства взаимны, - аккуратно кусаю мочку уха, - Ты, мелкая идиотка, будешь слушаться.
- Я, - возмущенно пытается толкнуть локтем, - Не мелкая!
С трудом сдерживаю улыбку.
- То есть, с идиоткой согласна?
Позволяю вывернуться. Она смотрит мне прямо в глаза.
- Вы невыносимы, господин инквизитор, - сбивает дыхание в конце фразы.
- Да, - с жаром выдыхаю в приоткрытые губы, - Никуда не отпущу, - рука скользит по гладкой коже щеки, - Никому не отдам, - провожу большим пальцем по пухлой губке, чуть оттягивая вниз, - А если не будешь слушаться, то стану наказывать, - второй рукой сжимаю до боли сосок через тонкую ткань.
Амелия возмущенно открывает рот, но тут же накрываю его жадным поцелуем.
Это все моё до конца, до последней капли.
- Моя… Амели…
Она отвечает на ласки, прижимаясь теснее. Торопливо стягиваю с себя одежду, чтобы подстелить под неё. Она такая близкая, жаркая. Кофта летит куда-то в кусты вслед за моими джинсами. Бездна! С интересом замечаю отсутствие белья. Хорошо, что на знал этого раньше, иначе, сошел с ума от желания.
Нежно скольжу губами по бархатной коже, оставляя влажную дорожку. Обхватываю затвердевшие соски, перекатываю их во рту, заставляя Амелию сдавлеено стонать.
Усиливаются
Волна магии захлестывает, как только наши тела соприкасаются. Я как будто ныряю в жилу, растворяясь в бешеной энергии девчонки. И проваливаемся в радужную бездну снова и снова, с каждым движением поднимаясь все выше вверх, чтобы упасть оттуда, задыхаясь от эмоций.
Дождь усиливается, частые капли стучат по нашему временному укрытию.
- А когда-то под этим дубом мы с братом играли в прятки, - тихо произносит девушка.
Сытые и расслабленные мы наблюдаем, как частички воды скатываются по магическому куполу.
- Время неумолимо, - зачем-то произношу вслух, - Прошлое должно оставаться в прошлом. Иначе, нельзя двигаться вперёд.
Амелия фыркает и поднимается на ноги. Всполохи энергии подсвечивают обнажённое тело. Скольжу взглядом по идеально плоскому животу, плавной линии талии…
- Пойдём, философ, - лёгким движением руки рассеивает мою магию, - Если пройти по тропинке между тех дубов, то выйдем на задний двор особняка.
Сейчас она словно мерцает изнутри, переполненная магией и немного пьяная от силы. С грацией кошки подхватывает одежду с земли, позволяя мне продолжать любоваться, обнаженным телом в капельках дождя. Бездна! Готов устроить второй раунд и никуда не идти. Но девушка быстро одевается, немного ежась от холода.
- Перестань гипнотизировать меня, - получаю по лицу своими же тряпками.
- Все-все, - поднимаю ладони, признавая свою капитуляцию.
За мощными стволами деревьев, действительно оказывается, вымощенная камнем, дорожка. Время нещадно даже над нкй. Кое-где виднеются трещины и промоины от дождей, некоторые фрагменты расколоты, а образовавшиеся зазоры заполняет трава. Тропинку перебегает взъерошенная белка с пушистым рыжим хвостом. Амелия грустно улыбается, глядя куда-то в пустоту.
- Я не была здесь с того самого дня, - её ладонь скользит по шершавой коре старой липы, - Знаешь, какой от них аромат? А чай? – заглядывает в глаза, ища поддержки.
Внутри все сжимается, Аманда тоже любила липовый чай. Ненавистный мной сладковатый аромат был слышен на подходе к квартире
- Липовый чай, да, - натянуто улыбаюсь, вспоминая те ощущения, - Многие его любят.
Хмурит брови, будто читает мои мысли.
- Никогда не любила его, в отличии от мамы, - обнимает один из стволов, - Но аромат просто восхитителен. Особенно зимой, когда заваривают большой пузатый чайник из эйтерской керамики. У нас был белоснежный с искусно выписанными синими журавлями. Под них ещё специальные подставочки делают, - изображает руками пиалу, - Туда уголек кладётся, чтобы напиток долго оставался горячим. Многие, кстати, просто магическое пламя оставляют, но мама говорила, что от живого огня вкус лучше. Сидишь в кресле у окна, наблюдая, как снежинки вальсируют возле самого стекла, в руках чашка со сладким напитком. А отец играет для мамы на саксофоне.