Как-то раз в праздник сидел Самко после обеда в саду. Было ему очень одиноко. Он сидел, подперев голову руками, обдумывая свою горькую долю. Неожиданно он увидел перед собой соседского работника с книгой в руках.
Юношу охватила злобная зависть.
— Вот, простой работник и может читать, а я — дурак дураком, — подумал он и с большим трудом ответил на дружелюбное приветствие.
— Ты тут один сидишь и, конечно, скучаешь, — заговорил Мефодий. — Я принёс тебе книгу. Самко вспыхнул:
— На что мне книга, когда я не знаю ни одной буквы, — сказал он мрачно.
— Прости, я этого не знал, но это ничего: если ты хочешь, я присяду к тебе и буду читать вслух. Так началось знакомство новых соседей.
Подле забора Петрача приютилась хижина еврея Давида. «Он жил там совсем один. Его одиночество разделяли только две козы, с которыми он и бродил целыми днями по соседним деревням. Старый еврей собирал тряпки, кости и другой ненужный хлам. Крестьянки сберегали всё это для Давида, а Давид взамен снабжал их нитками и иголками. В более ранние годы он ходил со своим мешком далеко, но теперь бродил только поблизости.
Старый Давид был очень хорошим человеком. Но вот смеющимся его никто никогда не видел.
В жизни старый Давид видел много горя, но всё это он перенёс терпеливо. Между прочим, рассказывали, что Давид прежде, нежели поселиться в Градове, где жил теперь, был женат, но что кто-то у него увёз жену. Впрочем, кто знает, правда это или нет.
По другую сторону Ондрачика, к немалой досаде последнего, жил Мартын Подгайский. Мартын был сапожником и таким пьяницей, что все сторонились его. С ним жила одна мать, а жена не смогла вынести его пьянства и предпочла уйти в услужение, откуда и присылала детям платья и сапоги, иначе зимой они могли бы замёрзнуть. Она кое-что присылала также и свекрови в благодарность за уход за детьми. Пробовала было первое время посылать рубашки и мужу, но он всё это пропивал, и она, раздосадованная, больше посылок не присылала.
Однажды Мефодий нашёл Подгайского мертвецки пьяным, уткнувшимся в болото и почти задохнувшимся. Рот, нос, уши были полны ила. Поднять пьяного Мефодий был не в силах. К счастью, мимо проходил цыган. Мефодий попросил его помочь, и они вдвоём отнесли несчастного пьяницу к дому Ондрачика и положили там в сарае на солому.
Мефодий согрел воду и тщательно обмыл Мартына, грязного, как свинья. Мартын сначала барахтался, но мало-помалу пришёл в себя и перестал сквернословить. Когда Мефодий причесал ему волосы, выбрил чисто лицо и обрезал отросшие грязные ногти. Мартын принял совсем приличный вид. Он сам даже подивился на себя и сказал:
— Неужели и я могу быть похожим на человека?
С этого дня работник Ондрачика имел на пьяницу огромное влияние: он мог делать с Подгайским всё, что угодно. Он заставлял Мартына работать, и тот должен был ему обещать, что он не дотронется до рюмки, пока не кончит работу. И Мартын действительно не пил. А чтобы сапожник не скучал вечерами, Мефодий приходил к нему и читал что-нибудь из книг его матери, из книги церковных пений или из Библии, а то и из журналов, которые приносил с собою.
Был уже ноябрь, и у крестьян работы по вечерам значительно убавилось. Без дела бывало и скучновато. Поэтому старик Ондрачик, хозяин Мефодия, был рад, что у его работника имеются журналы. Сам он за всю свою долгую жизнь о книгах никогда не думал, но он понимал, что журналы — полезная вещь. К тому же у работника были особые, очень подходящие для жизни журналы. Здесь говорилось о том, как жизнь идёт на земле, где что случилось, и о том, как жить следует на белом свете, как этому учит Божья правда.
Больная старуха, жена Ондрачика, тоже была довольна работником.
— Он ухаживает за мной, как сын, и вообще славный малый. Он убедил моего мужа поставить маленькую плитку, и с тех пор, как Дорка стряпает во дворе, мне стало намного легче: кухонный запах был для меня невыносим. Чтобы мой старик не сердился, что у нас уходит так много дров, он привёз два воза дров из лесу. Словом, если другим приходится приказывать, то Мефодий делает всё сам.
Однажды вечером Подгайский пришёл к Ондрачику с сапогами как раз в тот момент, когда Мефодий читал хозяевам вслух. Те радушно пригласили вошедшего сесть. Он был совершенно трезв.
Последнее время Мефодий уже не ходил более к сапожнику, а тот приходил к нему. Это было удобнее для всех. Так собиралась вместе вся компания.
Чуть только начинало темнеть, Мефодий шёл к Петрачам. Бабы уже давно разнесли по деревне, что Мефодий у Петрачей учит Самко грамоте.