Стоим мы в небольшом городке или большом посёлке. Батальон пополняется новобранцами. Мои головорезы гоняют пополнение. Я снова подпоручик. Разжаловали меня за избиение интенданта. Как сказал жандармский ротмистр: “Вы поручик в следующий раз сразу пристрелите крысу. Хоть жаловаться не будет, спишем на несчастный случай.” Ротмистр оказался отличным мужиком. Проверил моих архаровцев, и удивился: “Они ж у вас сплошь неблагонадёжные, а с крестами ходят. И кресты за дело полученные.” Ответил ему: “ Меня не интересует их политические пристрастия, я требую с них сражаться и они сражаются. Я сразу сказал кто не будет выполнять мои приказы, лично пристрелю.” В общем жандармерия от нас отстала.
Новый 1916 мы встречаем в Петрограде. Нас зачем то отправили сюда, весь полк. Я новоиспечённый командир роты, мои унтеры уже прапорщики и командуют взводами. В батальоне нас за глаза называют головорезы Корецкого. Политика всё больше проникает в армию. Националистов мы просто побили, остальные пробуют вести агитацию. Маша тоже оказалась в Питере и меня взяли в оборот. Таскают по разным собраниям и салонам.
— Попал, ты Пётр Сергеевич, она пока тебя до алтаря не доведёт не успокоится. — ухмыляется Фролыч.
— Да, нужен ей нищий князь. Поиграется и отстанет. Её семья достаточно обеспечена и к императору вхожа. — отмахиваюсь я.
— Ты, не правильно баб понимаешь. Ты кто? Ты герой, ещё один георгий и полный кавалер. То, что состояния не нажил, им вертихвосткам до фоноря. Им рыцаря подавай, и чтоб без страха и упрёка. А ты и есть рыцарь, вон германцы про тебя, что пишут. “Поручик Корецкий-самый смертоносный офицер Русской армии.”- потряс он газетой.
— Ну их всех пойду спать. — говорю я и ухожу в свою келью. Разместили нас в монастыре.
Глава 22
Фролыч оказался прав. Маша притащила меня к себе домой, где я был представлен её отцу. Войдя я обалдел, отец Маши генерал.
— Ну будем знакомы, я отец этой непоседы, Дмитрий Николаевич.
— Поручик Корецкий Пётр. — обалдело говорю я.
— Что поручик, в германские окопы проще входить, чем к родителям девицы. Много наслышан про вас. Вечный поручик, герой. Знаешь, дочь, как его роту называют, “головорезы Корецкого”.- говорит генерал.
Маша смотрит на меня удивлённо.
— Пап, ты правда думаешь, что это он? — спрашивает она.
— Я не думаю, я знаю. Наводил справки. Человек он достойный. Судьбы не простой. Так давайте за стол. — улыбается генерал.
Обед очень вкусный. Генерал с улыбкой смотрит на дочь.
— Да поручик, поразил, ты девицу. Она думала, так обычный балабол, а тут человек почти легенда. Три раза понижен в звании и три раза снова повышен. Интенданты твоим именем друг друга пугают. Особенно после того как ты последнего к стене поставил и залп у него над головой дал. — смеётся генерал. — Ты, дочь не смотри, что он робкий, в бою он зверь и солдат натаскал себе под стать.
— Пап, ну зачем ты Петю смущаешь? — спрашивает Маша.
— Да не смутишь, ты его. Молодец, ты поручик. Мне про тебя многие говорили, хорошо те чьё мнение я уважаю и плохо те чьё мнение не интересно. Воюешь ты грамотно и не по шаблонам. — говорит генерал.
— Пап, я за Петю замуж хочу. — скороговоркой говорит Маша.
— Ну, поручик, что скажешь? — спрашивает генерал.
— Капитаном стану и сразу же у вас, Дмитрий Николаевич руки Марии попрошу. — говорю я.
— Вот это правильно. Как капитаном станешь сразу и поженим вас. Думаю и года не пройдёт. — усмехается генерал.
Посидели мы хорошо, Дмитрий Николаевич оказался мужиком нормальным.
Мы стоим в прибалтике. Холода сильного нет но есть нехватка всего. Моей роте удалось прорвав позиции германцев захватить эшелон снабжения и вывести в расположения полка. По этому не голодаем. В Петрограде революция. Николай отрёкся.
В полку идёт создание армейского комитета. Часть моих бойцов там. Споры идут до мордобоя, хорошо меня послушали и оружие сдали. К утру выбрали и стали командиров сортировать. Командир полка и два комбата сохранили должности, третьего с позором прогнали. Ко мне пришли звать на собрание.
— Вот, товарищи, поручик Корецкий, кто выскажется. — спрашивает боец из первой роты.
— А что тут говорить, к нему претензий нет. Солдат не тиранил, за нашими спинами не прятался. — говорит солдат из второй роты.
— А гоняет он солдат как. Люди падают, а он бежать заставляет. — возмущается парень из молодых.