— Полковник то же говорит, но тебе Сергеич я верю, ты в панику не впадаешь и головы не теряешь. — говорит Сыч.
— Я связался с петросоветом. Они говорят о невозможности прорыва. К нам отправили представителей, будут завтра. — сказал Мирон.
— Падает! Дирижабль падает! — заорали на улице.
Мы выбежали во двор.
Глава 24
В небе накренившись и хлопая порванной обшивкой падал дирижабль.
“Хорошая работа милая.”- подумал я.
“Всё для моего мужчины”- услышал я в голове голос Мист.
— Дежурный разъезд, по коням! Коня мне! — командую я. — Мирон, Сыч берете машину и за нами.
Сотник приданной нам казачьей сотни подъехал держа в поводу осёдланную лошадь. Я запрыгиваю в седло и мы скачем к месту предполагаемого падения дирижабля.
— У аппарата не курить, не стрелять, огнём не пользоваться. Там газ рвануть может. — предупреждаю я казачков.
— Брали, мы такую штуку, вашблагородь. Ты, не сомневайся, парни надёжные. Хорошо ты, в седле сидишь, не из казачков? — ведёт беседу сотник.
— Так на заставе вырос, да и в станице три года прожил, мальцом. — отвечаю я.
Мы увидели упавший дирижабль. Быстро доскакали до него.
— Никит, скачи наших с машиной встреть. — скомандовал сотник казаку.
Я уже лезу в гондолу. Живых тут нет. Собираю документы, влезший сотник нашёл фото и киноаппараты. Очень осторожно собираем фото пластины. Всю добычу выдаём казакам и солдатам.
Осматриваем тела и собираем документы.
— А этот в очках, что главный у них? — говорит сотник.
— С чего, ты взял? — спрашиваю я.
— Очень важно сидел перед падением. На документы глянь. — протягивает он несколько документов.
— Рихард Освальд режисёр. — читаю я.
— Я и говорю начальник. — усмехается сотник.
Мы выбираемся из гондолы. Бойцы скручивают пулемёты. Всё едем в расположение. Технику отдадим “держи морде”, это наш бывший жандарм. Мужиком он оказался дельным, особенно за него ратовали анархисты, которым он лично рожи набил вместо отправки в тюрьму. Сейчас он возглавлял техническую разведку.
Смотрим кино которое было на плёнке и понимаем, что полку конец. На кадрах видно, что противник собрался нас просто смешать с землёй артиллерией. В посёлке они сконцентрировали две пехотных дивизии. В лесочке недалеко кавалерийскую. На путях в посёлке стоит бронепоезд. Все пути заставлены эшелонами.
— Будет прорыв. — говорю я.
— Я на телеграф. — подскакивает командир полка.
— Я с тобой. — говорит Мирон.
— Что, вы так возбудились? — говорит дама из комиссии петросовета.
— Германцы Петроград взять хотят, если я правильно товарищей понял. — говорит мужчина с кавказским акцентом.
— Сыч, разведку зови и пошли в штаб, там карта хорошая. — командую я.
Стоим у карты.
— Вот тут у них эшелон стоит, учитывая расстояние, думаю с газами. Ветер дует утром в сторону посёлка. Захватив вот эту батарею, мы расстреливаем состав и газ стекает в посёлок. После этого, если нас кавалерия не перебьёт, захватываем бронепоезд и взрываем склады. Уходим вот сюда. — показываю я свою идею на карте.
— Самоубийство. Но единственный план, что может сработать. Если удастся газом накрыть посёлок это значительно облегчит задачу обороны. — говорит командир полка.
— Иду я и сотня добровольцев. Только добровольцы, это задание в один конец. Не буду обманывать, прорваться возможно но шанс минимальный. Полк надо отвести сюда за реку, тут один мост и удержать кавалерию вы сможете. Петросовету необходимо создать заслон здесь. Позиция хорошая и вы сможете перебить противника. — продолжаю я предлагать показывая на карте.
— Толково. — говорит полковой комиссар.
— Строю полк. — говорит командир полка.
— Я с вами пойду. — говорит дама из петросовета.
— Не выдержите марша, брошу. Слишком многое на карте стоит. И переоденьтесь в солдатское, в юбке неудобно будет. — говорю я.
— Товарищ Корецкий, удачи вам. Мы немедленно убываем для создания заслона. — говорит кавказец пожимая мне руку.
Я стою перед строем. Солдаты смотрят на меня.
— Братцы, вы, меня хорошо знаете. Я впустую воздух не сотрясаю. Положение очень серьёзное. Сейчас мне нужны добровольцы, врать не буду шансов выжить практически нет. Кто готов выходи. — говорю я.
— Я иду, со мной проще будет. Хоть на последок из пушек постреляю, а то у моих Канноне снарядов нет и не предвидится. — выходит артиллерист полка. За ним два его бойца.