Но сейчас он с ужасом узнавал в этих людях-полутрупах своих коллег по работе, которые еще несколько минут назад выглядели вполне живыми, здоровыми и бодрыми. Он смотрел в эти лица, видел запавшие глаза, лишенные живого блеска, сероватую, похожую на пергамент кожу, обтягивающую кости черепа, торчащие зубы… У многих они были неестественно ровные и белые, и выглядело это отчего-то еще более страшно. Павел не сразу сообразил, что это, наверное, металлокерамика или еще какое-нибудь сверхсовременное чудо высоких технологий, используемое дантистами в дорогих клиниках, чтобы преуспевающий менеджер мог без страха улыбаться клиентам, начальству и вообще кому угодно. На отощавших телах нелепо болтались дорогие костюмы. Казалось, под ними вообще ничего нет.
«Черт возьми, куда это я попал?»
Павел отступил назад, в коридор, и поспешно закрыл за собой дверь. Здесь, кажется, все было как обычно… Если не считать того, что свет стал каким-то приглушенным, будто мертвенным, и по углам зависли клочья сероватого тумана. Павел еще понадеялся, что это ему только показалось. Просто день сегодня пасмурный.
Он привалился спиной к стене, чтобы отдышаться немного и прийти в себя, но тут увидел, что навстречу ему идут еще более странные существа. Их было двое, и выглядели они как персонажи из фильма ужасов, которых зачем-то облачили в прокурорскую форму. Брюки со стрелками безукоризненно наглажены, нашивки и погоны сияют золотом, даже кители подогнаны по фигуре (если только можно назвать фигурой расплывшееся бочкообразное тело), но над воротничками серовато-синих рубашек виднеются клыкастые морды, покрытые густой бурой шерстью, на которых особенно нелепо выглядят синие фуражки с золотыми гербами. Из рукавов форменных кителей вылезают лапы с длинными кривыми когтями, маленькие красные глазки сверкают злобным огнем. Ниже штанин синих брюк с лампасами тоже виднелись лапы, немного похожие на медвежьи, и походка соответствующая — цепкая такая, вперевалку…
В первый момент Павел чуть не вскрикнул от ужаса. Но чудовища прошли мимо, деловито цокая когтями по полу, и, кажется, вовсе не обратили на него внимания.
«Это, наверное, и есть «оборотни в погонах!» — догадался Павел. Так вот как они выглядят на самом деле…
Ему показалось, что в коридоре он простоял довольно долго. Время от времени мимо него деловито сновали люди-скелеты. Одни несли какие-то бумаги, другие о чем-то переговаривались между собой и за каждым из них тянулись длинные полупрозрачные нити, делающие их похожими на кукол-марионеток.
Павел искренне обрадовался, когда увидел перед собой единственное живое лицо — испуганное, бледное, но живое, человеческое! На него смотрела совсем юная девушка с длинными светлыми волосами, и в ее глазах он увидел мольбу о помощи. На тонком запястье поблескивал узкий серебряный браслет с бирюзой — наивное девчачье украшение, которое так не вязалось с мрачной окружающей обстановкой.
— Павел Петрович! Павел Петрович, вы слышите?
Он потряс головой, и наваждение исчезло. Вокруг снова было все как всегда, мир вернулся на круги своя. Перед ним стояла Марьяна Шатова из кадровой службы — та самая, что оформляла его на работу.
— Павел Петрович, договоры по консалтингу посмотрите, пожалуйста!
— Да, да, конечно. Сейчас.
Он поправил очки, взял у нее из рук пухлую пачку бумаг. А с ее лица — лица взрослой женщины — все смотрели девчоночьи глаза. Будто ждали чего-то…
Павел вернулся к себе ни жив ни мертв. Хорошо еще, что Александр Анатольевич сразу увел прокурорских «оборотней» в переговорную, и там его присутствия не потребовалось! Когда они проходили мимо него, Павел весь сжался, ссутулился и уставился в пол, чтобы не дай бог, не встретиться случайно взглядом. А ну как вместо гладко выбритых холеных физиономий снова увидит клыкастые морды?
До самого вечера он просидел за столом, вперив невидящий взгляд в договоры по консалтингу. Со стороны, наверное, казалось, что Павел внимательнейшим образом изучает документы (по крайней мере, он на это надеялся!), но на самом деле он не смог прочитать ни слова.