Когда мы листали эту папку, то ожидали, что сотрудники областного КГБ покроются краской стыда, скажут нам: "Вот какими дураками мы были тогда, какой ерундой занимались, какие силы отвлекали на никчемную историю. Со стыда сгораем, товарищи журналисты".
Но нет!.. Одно мы читали в их глазах: "Видите, какой фрукт этот Идзьо! А вы все про пистолет и спирт!"
И тогда мы поняли, что не было у нас оснований не верить Виктору, что именно в стенах областного КГБ его шантажировали той самой папкой, которую мы увидели. Шантажировали, чтобы заставить признать себя антисоветчиком, буржуазным националистом, "вынашивающим намерение создать нелегальную организацию с целью самостоятельности Украины". Шантажировали, когда после лопнувшего как мыльный пузырь дела о пистолете Виктор начал обивать пороги приемной КГБ в Москве.
Почему же, мучительно размышляли мы, жалобы Идзьо на КГБ направлялись туда же, в КГБ? Почему прокуратура - высший законодательный орган страны не смогла заглянуть в папку с этими доносными документами...
Заместитель областного прокурора, когда мы с ним увиделись, лишь грустно улыбнулся, услышав наш вопрос, может ли прокурорский следователь вызывать на допрос сотрудника КГБ:
Может, но не выше следователя, и то лишь по конкретному уголовному делу...
Наконец, еще об одном обстоятельстве этой истории.
- Можно нескромный вопрос, Владимир Константинович? - обратились мы к заместителю начальника Ивано-Франковского управления КГБ. - Был ли Виктор секретным агентом КГБ?
- Нет, он не был нашим агентом, - твердо заявил В. Харченко, но, подумав, добавил: - Правда, с ним проводились доверительные беседы.
- Начиная еще со студенческих лет? - уточнили мы.
Да... Был сотрудник, который с ним встречался. Евгений Попов. Сейчас он работает в Киеве...
Ну что ж... Да, было, было...
Об этом сам Виктор Идзьо рассказал мне еще в Москве, когда впервые появился в моем редакционном кабинете.
Примерно летом 1980 года далеко за городом я увидел костер из книг, начал свой рассказ Виктор. - Несколько книг мне удалось вытащить: двухтомник "Icтоpia Украiни", второй том Герцена, том Хрущева и книжку о Малой земле. На всех книжках стоял штамп библиотеки Ивано-Франковского педагогического института.
Спрашиваю:
- А что это была за книжка о Малой земле?
- Я лишь помню, что она была выпущена в 1945 году, кажется, издательством "Мысль". На обложке стояли фамилии нескольких авторов. Фамилию Брежнева я нашел только один раз, на 167-й странице. Там было написано, что Брежнев приезжал на Малую землю лишь после боев, чтобы походить по окопам.
- Ты кому-нибудь рассказал об этой книге?
- В 1980 году я выступил на семинаре по обсуждению книги Брежнева "Малая земля" и сказал, что именно прочитал я в той найденной на свалке книге. Один преподаватель попросил меня дать ее почитать. Я дал. Потом ко мне подходили разные студенты и спрашивали, где я взял эту книгу, кому о ней рассказывал, и так далее... Примерно через месяц меня ждал в институте сотрудник КГБ. Он сказал мне, что надо встретиться и подробно поговорить. Меня привели на квартиру на улице Набережной. Там меня ждали три сотрудника КГБ. Одного я помню - майор Ковалюк.
- О чем тебя спрашивали?
- Разговор шел около двух часов. Спрашивали обо всем, в том числе и о книгах - они уже знали, что я собираю книги. Потом мне предложили сотрудничать, то есть рассказывать о настроениях преподавателей и студентов. Я отказался, объяснив, что занимаюсь историей средних веков. Мне сказали, что так не бывает, если они вызывают и беседуют, то доверяют...
- Эта встреча потом имела продолжение?
- Да... Десять или пятнадцать раз за время учебы. Однажды их сотрудник Попов рассказал мне про одного киевского писателя, который точно так же отказывался сотрудничать, а потом попал в психушку.
- И ты испугался?
- На меня посыпались двойки. Даже легкие предметы меня заставляли сдавать по три-четыре раза.
- И тогда ты сам их нашел?
- Да, я позвонил им по номеру, который они мне оставили. Меня привели на другую квартиру, на угол улиц Советской и Чекистов. Стали расспрашивать о студентах, сказали, им известно о том, что я занимаюсь в кружке по истории Украины. Спросили, не создается ли там националистическая организация.
- Ты о ком-нибудь что-нибудь рассказывал?
- Нет, я никого не закладывал. Но я их боялся. Попов дал мне задание: ходить по городу и слушать, нет ли антисоветских высказываний.
- И ты чего?
- Тогда мне вдруг на каждом шагу стали попадаться люди, которые ругали Советскую власть. Я понял, что меня проверяют, но все равно ни о чем не стал сообщать.
- Были ли еще задания?
- Однажды меня попросили поехать в город Калуш и вступить в контакт с одной молодой диссиденткой.
- С какой целью? Виктор замялся.
- Ну, переспать с ней... - И после паузы: - Я не справился с заданием...
- Встречались ли они с тобой после окончания института?
- Перед призывом в армию Попов предупредил меня, что там ко мне могут подойти. Если о чем-нибудь попросят, чтобы я не отказывал. Действительно, подошли месяца через два или три. Но я был в это время на полигоне и поэтому не мог быть им полезным. После армии я возвратился в Ивано-Франковск. Устроился на работу в управление профтехобразования, а через полгода меня попросили написать заявление об уходе.
- Почему?
- Не знаю... Начальство мне посоветовало выяснить все в КГБ.
- Это уже было лето 86-го?
- Да... Потом я поехал с тургруппой в Одессу. Возвратился в Ивано-Франковск 13 августа, когда меня и арестовали.
Вот таким был наш с ним разговор в Москве. Помню, когда я слушал его, мне хотелось что-то возразить ему, объяснить... О том, что нельзя не только доносить, но и принимать предложения о доносительстве - это не лучшая судьба для человека. И что-то еще такое, горячечно-красивое...
Но потом подумал, в чем упрекать парня, которому тогда, когда ОНИ с ним впервые увиделись, еще и двадцати не исполнилось.