Лорд Кастльфорд приложил ладонь ко лбу.
— Еще вчера мне казалось, что я тебя ненавижу! — воскликнул он. — Но теперь мне кажется, что тогда я просто испугался, а не разозлился.
Ямина ничего не ответила, и через мгновение он продолжил:
— Твое лицо стояло у меня перед глазами с тех пор, как мы встретились на базаре. Я не переставал думать о тебе, вспоминая запах твоих духов. Казалось, этот запах навсегда остался на моем сюртуке. Мне очень хотелось увидеться с тобой снова.
— Значит, вы искали меня, — мягко произнесла Ямина.
— Я говорил себе, что просто оказал помощь девушке, которая попала в беду, — признался лорд Кастльфорд. — Но теперь я понимаю, что испытывал непреодолимое желание взглянуть на тебя, удостовериться в том, что ты действительно так прекрасна, какой запомнилась мне.
Он глубоко вздохнул, а затем добавил:
— Мне казалось, словно я чувствую в своих руках твое нежное тело, хотя вчера вечером оно оказалось еще нежнее и еще ближе ко мне.
Ямина беспомощно всплеснула руками.
— Как это… могло случиться? — спросила она. — Как мы можем… испытывать такие чувства? Ведь мы… враги.
— Ты и вправду веришь в это? — спросил лорд Кастльфорд.
Впервые за все это время на его лице появилась легкая улыбка, а по его интонации было понятно, что слова Ямины позабавили его.
— Если бы все враги вели себя как мы, дорогая моя, ни одна война не затянулась бы надолго.
— Это было подобно яркой вспышке, — торопливо произнесла Ямина. — Мы оба ощущали напряжение… оба были на грани. Мы должны постараться… забыть о том, что произошло. Но вам не следует… вновь прикасаться ко мне.
— Ты и вправду считаешь, что я когда-нибудь смогу это забыть? — спросил лорд Кастльфорд.
С этими словами он пересек каюту и подошел к ней.
Ямина не сводила с него глаз. Затем, когда между ними осталось расстояние в один шаг, лорд Кастльфорд нежно произнес:
— И ты на самом деле думаешь, что мы сможем оставаться здесь вдвоем? И чтобы я не прикасался к тебе?
Она ничего не ответила, лишь взглянула на него. Но лорд Кастльфорд знал, что она дрожит.
— Дорогая моя! — с невероятной нежностью в голосе произнес он. — Я влюблен! Я и не догадывался, что любовь именно такова, но теперь я не могу думать ни о чем, кроме тебя. Ты так нужна мне!
Он раскрыл объятия. Какое-то мгновение Ямина пыталась сопротивляться неудержимому желанию броситься в его объятия. Но эмоции одержали верх, и она, подойдя к лорду Кастльфорду, уткнулась лицом в его плечо.
Он обнял Ямину, поцеловал ее волосы, затем одной рукой потянулся к ленте, которой она так старательно завязала волосы.
Лорд Кастльфорд развязал волосы Ямины, и они роскошными волнами заструились по ее плечам.
Дотронувшись до ее волос, он ощутил их шелковистость. Затем взял Ямину за подбородок и приблизил ее лицо к своему, глядя ей в глаза.
— Я люблю тебя, — сказал он. — Я еще никогда не произносил этих слов, но теперь мне хочется повторять их снова и снова. Я люблю тебя! Но ты еще не сказала о своих чувствах ко мне.
— И я тоже люблю вас! — прошептала Ямина. — Но это безнадежно… безумно… невозможно! А для вас вообще очень опасно!
— Опасно или нет — это мне решать!
— Вы должны быть благоразумны!
— Это благоразумно? — почти свирепо спросил лорд Кастльфорд.
Он поцеловал ее лоб, глаза, щеки, а затем жадно потянулся к ее губам.
Его поцелуй был неторопливым, но все же властным и требовательным.
Казалось, лорд Кастльфорд хотел, чтобы она отдала ему не только свое сердце, но и душу. Он словно желал полностью подчинить ее себе, чтобы она растворилась в нем, в его мыслях и чувствах.
Это была любовь… это была жизнь… неземной восторг, подобный ослепительному сиянию.
Прошло немало времени, прежде чем они наконец разомкнули свои объятия. Ямина, ощутив странную слабость в коленях, опустилась в кресло.
Глаза ее радостно блестели, а лицо просто светилось от счастья. Лорду Кастльфорду еще не доводилось видеть женщину, которая бы выглядела такой счастливой.
Затем, словно заставив себя вернуться с небес на землю. Ямина произнесла:
— Вы первым скажете, что мы не должны быть… рабами наших эмоций… что нам нужно… задуматься о том… что мы делаем.
Она вздохнула и добавила:
— Завтра мы прибудем в Афины. Мне придется… покинуть вас… Если я… буду влюблена в вас… больше, чем сейчас… я просто не переживу этого.
— Тогда зачем же об этом думать? — спросил лорд Кастльфорд.
— Потому что это неизбежно.
— Давай оставим все проблемы на завтра, — предложил он. — Сегодня в нашем распоряжении есть день и вечер, а завтра я постараюсь найти какое-нибудь решение.
— Правда? — спросила Ямина.
— Пока у меня нет никаких вариантов, но я непременно что-нибудь придумаю, — ответил лорд Кастльфорд. — Ну а сейчас я хочу думать только о тебе.
Он улыбнулся и добавил:
— Мне всегда казалось, что Амур никогда не сможет поразить меня своей стрелой. Еще два дня назад я говорил лорду Стрэтфорду, что никогда не окажусь в том сентиментальном состоянии, когда невозможно сохранять ясность ума, когда кажется, что не существует больше ничего, кроме чувств, которые на самом деле мимолетны.
— Значит, вы считаете, что наши чувства мимолетны? — спросила Ямина.
— Ты знаешь не хуже меня, что в наших чувствах нет ничего сентиментального или мимолетного. Это нечто такое, что ожидало нас от сотворения мира.
— Вы и вправду… в это верите?
— Я слишком долго жил на Востоке и потому стал верить в кисмет, или судьбу, — отозвался лорд Кастльфорд. — А ты, любимая, и есть моя судьба!
Его губы немного дрогнули, когда он добавил:
— Лорд Стрэтфорд и многие другие люди очень удивятся, узнав, что любовь наконец настигла и меня!
— Вы были настолько уверены в себе… считая, что можете всегда оставаться… хладнокровным и безразличным? — спросила Ямина.
— Я не знал, что мне предстоит встреча с тобой, — ответил лорд Кастльфорд.
Он посмотрел на нее и произнес.
— Если бы я посмотрел в хрустальный шар и увидел нас с тобой в данный момент — наверное, каждый инстинкт приказал бы мне как можно быстрее убегать в противоположном направлении.
Он увидел, как внезапно в глазах Ямины появилась боль, и поспешно добавил:
— Ты же знаешь, что это не так! Разве ты считаешь, что я добровольно отказался бы от того, что чувствую сейчас или вчера вечером?
— Что вы делали после того, как оставили меня одну в каюте? — поинтересовалась Ямина,
— Я шагал взад-вперед по палубе, — сказал лорд Кастльфорд, — уверяя себя в том, что это была лишь страсть, простое физическое влечение — ведь ты так красива.
— А… потом? — спросила Ямина, когда он умолк,
— Потом я понял, что это совсем другое чувство, — ответил лорд Кастльфорд. — Я знал, что ты предназначена быть моей, однажды и навсегда. Что никакие слова, никакие доводы не должны разлучить нас. Что нас связывает не только физическое притяжение, но и духовное.
— Вы действительно… так считаете? — задала вопрос Ямина.
— Конечно! — воскликнул лорд Кастльфорд. — И поэтому, моя дорогая, теперь я понимаю, что не смогу жить без тебя.
Ямина поднялась с кресла и вновь подошла к иллюминатору.
— Какой смысл говорить об этом? — сказала она. — Что мы знаем друг о друге? Как вы сами сказали, может быть, это просто физическое влечение, которое, подобно яркому пламени, внезапно разгорается между мужчиной и женщиной, но и столь же быстро гаснет.
— Значит, таково твое отношение ко мне?
Он не пошевелился, и все же Ямина чувствовала, что он стоит совсем близко от нее.