В назначенный день я стояла на таможне рядом с Эриком, которому я предусмотрительно нацепила наручники. Все прошло как нельзя лучше. Унылый таможенник, конечно, поинтересовался, почему это меня понесло именно в Эхтонс, но я объяснила свою поездку тем, что другой границы поблизости нет, а посмотреть, как живут в других странах, всегда интересно. Звучало не слишком убедительно, но мужчину ответ как будто бы удовлетворил. Он тщательно проверил лицензию на раба и прилагавшуюся к нему справку, открыл наши чемоданы и, убедившись, что ничего подозрительного мы перевозить не собираемся, отпустил нас на паром. С этого момента моя жизнь на родине была окончена. Но первое же утро спустило меня с небес на землю.
Мы остановились в дешевом мотеле, не желая лишний раз тратиться. Комнатка была совсем маленькая - лишь одна кровать, пара тумбочек и небольшой шкаф. Но больше нам и не нужно было. Почувствовав вкус свободы, мы уснули только под утро, прокувыркавшись в постели почти всю ночь напролет. Это был совсем другой секс, совсем другие ощущения. Теперь нам можно было все, никто не упрекнул бы влюбленную парочку, решившую провести несколько часов в объятиях друг друга на поскрипывавшей кровати. Здесь мы не стали бы выделяться из толпы. Вдоволь насладившись бурной ночью с Эриком, я крепко уснула. Сил от пережитого стресса, от усталости и от страха перед тем, что ждало меня впереди, буквально не осталось, поэтому меня, наверное, и из пушки разбудить было нельзя. И мой возлюбленный этим воспользовался. Проснувшись в одиночестве, я не сразу поняла, что что-то изменилось. Эрика не было рядом, но он мог выйти прогуляться, отойти в туалет или в магазин. Подозрения появились лишь через час, и только тогда я решила проверить вещи. Конечно, денег у меня не оказалось. Перерыв весь кошелек, я обнаружила лишь маленькую записку:
«Мне нужна свобода, а с тобой мне ее не видать. Прощай. Спасибо, что помогла уехать. Эрик»
Я снова была без сил, только теперь не от бурного секса, а от очередного предательства. Я просто перестала соображать, а в голове крутилась только одна мысль - Господи, за что? Почему те, кому я искренне доверяю, ни капельки не ценят этого доверия? Как он мог. Он знал, как я от него зависима, он знал, что может манипулировать мной как захочет. И строил из себя влюбленного... Боже, кого я обманываю. Он даже не старался. Лишь изредка. Я сама себе придумала того, будет оберегать меня до конца жизни. Как глупо.
Хорошо, что комнату мы сняли сразу на 3 дня - так было дешевле. И практически все это время я провалялась в кровати. Делать не хотелось совершенно ничего. Я просто смотрела в пожелтевший потолок и бесконечно себя жалела. Без денег, в захолустном городке чужой страны, без какой-либо поддержки. Что мне теперь делать? К кому я пойду? Кто мне поможет? А если вернусь, то что меня ждет? Суд. Потеря работы. Мой личный конец света. Ни одной оптимистичной мысли в моей голове так и не родилось. Я даже мечтала наложить на себя руки, но не была уверена, что смогу, поэтому и не пыталась. А потом все-таки решилась написать Эмили. Не объясняя ничего - просто «Пришли мне, пожалуйста, деньги. Срочно.» И адрес мотеля. Если она настоящая подруга, то пришлет. А я даже обнадеживать себя не буду. Глупо теперь верить хоть кому-нибудь.
Мое возвращение домой нельзя было назвать триумфальным. На причале меня встречала одна только Эмили, которой я буквально сразу же выложила все, что на меня навалилось за последние несколько месяцев. Все, что так терзало, мучило и заставляло раз за разом задаваться вопросом, что же я такого сделала в жизни, что она посылает мне одно разочарование за другим. Эмили опять-таки не слишком-то удивилась, пожав плечами и выдав вполне разумное «А чего ты вообще ждала?». Я не обижалась - сама понимала, как безрассудно поступила.
Разбирательство длилось не слишком долго. К счастью, на мою защиту встал Томас, рассказавший в суде, что за годы работы меня ни в чем нельзя было упрекнуть. Его репутация говорила сама за себя, поэтому судья отнесся ко мне довольно благосклонно, выписав лишь вполне посильный штраф. В конце концов, не моя вина была в том, что Эрик оказался мошенником. Естественно, о наших отношениях так никто и не узнал. Джулия, которую также вызвали в суд, сказала лишь, что жалобу в полицию написала, потому что ей «показалось, будто что-то не так». И все. Моя жизнь практически вернулась в привычное русло, если не считать отмены повышения, которое я получила совсем недавно. Томас посчитал, что это станет мне уроком. Джулия таки добилась своего, причем при моем активном участии.