Весьма нехарактерная тирада. Тодд редко обращает внимание на что-либо кроме собственных трицепсов или супры. Может, в нем проявилась такая, как у родителей, потребность во что-то верить? Раньше он верил только в свое тело.
Тодд продолжал:
— Наша работа в Microsoft не скучнее любой другой, и получаем мы столько же, если не повезло набрать акций. Так что за фигня?.. Почему мы так в нее вживаемся? Чем нас цепляет эта монотонность? Дэн, разве ты никогда не чувствуешь себя винтиком?.. Нет, стоп, «винтик» — устаревший термин. Кроссплатформенным сверхтранспортабельным двоичным объектом!
Я ответил:
— Знаешь, Тодд, жизнь не ограничивается работой, да и не должна.
— Да, но, если не считать нердовских наград за произведенный и сданный в срок классный продукт, что такого особенного в этой работе?
Я задумался.
— В чем скрытый смысл твоего вопроса?
— В нашей жизни есть место морали? Как оправдать наши действия перед человечеством? Microsoft — это тебе не Босния.
Н-да, религиозное воспитание…
Вошла Карла. Выключила телевизор, посмотрела Тодду в глаза и сказала:
— Тодд, ты существуешь не только как сын своих родителей, сотрудник компании и гражданин страны. Ты представитель вида человек. Часть человечества. Сейчас у нашего вида серьезные проблемы, и мы пытаемся решить их с помощью компьютеров. Наше выживание зависит от новых машин и программ. Для всего этого нужны территории без войны. Дети, которые родились в мирное время. Чтобы ничто не отвлекало нас от написания кода. Может, компьютеры и не приведут нас к просветлению, но и не дадут свалиться в канаву. То, что тебе кажется вакуумом, на самом деле — рай на земле. Нам никто и ничто не мешает сохранять линейность человечества каждой строчкой своего кода.
Карла присела на диван. По крыше барабанил дождь. Мы сидели в сумерках и молчали.
Карла снова заговорила:
— У всех нас хорошая жизнь. Насколько я знаю, никто из нас не страдал по-настоящему. Мы не знаем, что такое нужда, что такое животные страсти. У всех, кроме Сьюзен, родители до сих пор вместе. Нам сдали хорошую карту. Мораль такова: потратим мы свое богатство на бесцельную нетворческую жизнь? Или на то, чтобы прекрасные сны человечества стали явью?
Дождь не прекращался.
— Люди изобрели средний класс не случайно. Без среднего класса у нас бы не было того особого склада психики, который создаст компьютерные системы. Без среднего класса человечеству ни за что не подняться на новый уровень развития. Возможно, сам средний класс останется внизу, это не важно. Главное, Тодд, нравится тебе это или нет, но все мы — ты, я, Дэн, Эйб, Баг и Сьюзен — создаем следующую фазу быстрого сна человечества. Мы строим стержень, на который крепится все остальное. Не сомневайся и не морочь себе голову. Просто помни об этом.
Карла посмотрела на меня.
— Дэн, поехали в фаст-фуд! У меня в кармане доллар девяносто девять центов. Надо потратить.
Сьюзен приклеила к своей двери (пока своей, Сьюзен еще не переехала) вырезку из «Wall Street Journal» от третьего сентября девяносто третьего года о том, что в этом году в Японии сезон дождей начался в июне и до сих пор не закончился.
«Тайфун затопил рвы вокруг Императорского дворца в центре Токио. Императорские карпы впервые в жизни покинули дом и бьются в воде по колено на одном из самых оживленных перекрестков Японии».
Сьюзен стала совсем «правотеменной». Я хотел спросить ее, что она имеет в виду, но оказалось, что Сьюзен на Капитолийском холме, тусуется со своими гранжевыми дружками (конечно, тоже «правотеменными»).
Как только Сьюзен получила право продать свои акции, она бросила работу и «примкнула к волчьей стае» (так она выразилась наутро после вечеринки). Мы тогда, помню, сидели перед своим тотемом — домашним кинотеатром, — выгребали пластмассовыми ложками остатки сухого завтрака из коробок, деконструировали старый мульт про Самсона и Голиафа и соображали, как разбудить моего отца (и стоит ли это делать), который валялся в отключке на кровати Майкла.
Старый имидж Сьюзен — приличной девушки с Северо-Запада в одежде Patagonia — сменился более радикальным: темные очки, как у гонщика, обтягивающий полосатый топ из полиэстера, прическа под Анджелу Боуи, засаленная замшевая жилетка, брюки-клеш и адидасы.
— Ух, вот так парень! — сказал Баг.
Сьюзен демонстративно прошествовала мимо. У лестницы обернулась и заявила:
— Пошло оно все! Мне надоело строить из себя Мэри Ричардс![37] Я пошла грабить супермаркет.
И с громким топотом удалилась.
Наверное, она думала, что мы удивимся. А ведь классно, когда человек заново находит себя. Мы догрызли сухой завтрак и запили его соевым молоком.
Сегодня вечером Тодд подошел ко мне и сказал:
— Дэн, я бы не трахался с кем попало, если бы встретил такую, как Карла.
Меня это здорово напрягло. Какое-то странное ощущение — может, ревность? Точно не знаю, ведь никто никому не объясняет, что ревность — это вот так-то и так-то.
Тодд все понял.
— Я не про то! Не буду я к ней клеиться! Ты плохо обо мне думаешь. Только, блин, где найти еще такую?
— Угу, она не такая, как все, — тусклым голосом отозвался я, не подавая виду, что у меня все внутри горит. — Она жутко умная, не только в смысле компьютеров. У нее мозги как у проповедника, но не у такого, который читает проповеди из книжек. У нее своя собственная вера.
Посмотрел старую документалку про НАСА. Потом еще одну, про то, как в канадском Ньюфаундленде выловили всю треску. Побежал за сэндвичем с рыбным филе во фритюре (пока вся рыба не кончилась).
Постараюсь вести дневник регулярнее. Мы с Карлой как будто поселились в крошечном уголке времени и пространства, и каким бы странным этот уголок ни казался, он мой. Я здесь.
Раньше я думал, что для записи наблюдений или пережитого за день нужна особая причина. Сейчас мне достаточно того, что я просто живу. Груз с плеч!
ПОНЕДЕЛЬНИК
Сегодня у нас вечер сериала «Мелроуз-Плейс». В режиме «зарядка для мозгов» (включается по двойному щелчку мышью). Мы уже давно подсели на эту игру и притворяемся, что наш дом — Мелроуз-Плейс.
Эйб заметил:
— Интересно, что было бы, если бы мы все начали хаотически терять линейность, как герои сериала? Если бы наши личности отделились от причинно-следственных связей?
— Сошли бы с ума по очереди, — отозвался Баг.
Сьюзен, которая в это время выписывала на своих проксимальных фалангах «D-U-R-A-N/D-U-R-A-N», вставила:
— Баг, ты и так псих! Не получится.
Сьюзен зачитала несколько фраз из «Учебника дорожного строительства».
— «Дорожные сигналы, установленные неправильно или без необходимости могут привести к следующим осложнениям:
— транспортные заторы;
— неподчинение водителей указаниям сигнала;
— использование водителями менее адекватных маршрутов с целью уклонения от сигнала;
— учащение несчастных случаев», — Сьюзен умолкла, глядя на огонь, потом добавила: — Интересно, автор еще жив? И есть ли у него жена?
Я позвонил маме. Оказалось, что дела у них лучше. Мама записалась на плавание в местный бассейн. Самую главную новость я узнал, когда папа взял вторую трубку:
— Я нашел работу!
— Молодец! Я же говорил, что-то найдется! И что конкретно ты будешь делать?
— А… Ну, много чего. Майкл — чрезвычайно умный молодой человек. Необычный. Но умный.
— Майкл предложил тебе работу?
— Именно так.
— В «Майкрософте»?
— Нет, у него новая фирма.
— Да?! И чем эта фирма будет заниматься? (*Шок*)