Она остановилась внизу рампы, улыбнувшись чуть шире под капюшоном. Затем, она повернулась к нему, слепые глаза видели все и ничто.
— Кто ты? – спросил он.
Она кивнула в сторону неба над головой.
— Ты не должен задерживаться. Гор ждет от тебя доклада, что все готово, – сказала она. – А вечность ждала достаточно долго.
— Боги действительно хотят, чтобы мы победили?
Она выдохнула и смахнула хлопья пепла со щеки окровавленными пальцами. Рампа начала подниматься. Двигатели загудели, и штурмовик начал взлетать.
— Прощай, Зарду Лайак, - сказала Актея, и затем она пропала из виду, и он начал подниматься в небо.
Последний штурмовик поднялся с поверхности Улланора, поднимаясь через колонны дыма, пока не оказался в пустоте. Он летел к судну, находившемуся в сердце облака боевых кораблей, ждавших над оскверненным миром. Ангар поглотил его. Аргонис дождался, пока он сядет и Зарду Лайак выйдет на палубу. Багровый Апостол, вместе с парой рабов, задержался внизу рампы. Глаз Гора блестел на багровом плаще за его спиной. Он кивнул Аргонису и посмотрел вверх.
— Возлияния принесены. Жертвы сожжены.
Аргонис утвердительно кивнул и направился в тронный зал. Он шел один, его прислужники отмечали его шаги по коридору. Человеческие офицеры и рабы падали на колени, а воины Легиона поднимали руки в приветствии. Его шаги звенели в тишине, пока он шел к дверям тронного зала. Они распахнулись перед ним без задержки.
Гор посмотрел на него со своего трона. Аргонис выдержал его взгляд не шелохнувшись, хотя его сознание трепетало. Морниваль стоял у подножия трона. Все они повернулись к нему, следя за ним холодными глазами. Закованная в цепи печь Красного Ангела стояла рядом с Абаддоном. На границе видимости, скользил Н’кари, перетекая из раздутой красоты в тончайший ужас как ртуть. Он почувствовал, как его сознание тянется и искажается, когда чувства потянулись к его воле.
Он подошел к трону и преклонил колено. Часть его хотела никогда не подниматься, никогда не смотреть на то, что сидело там.
— Дело сделано? – Спросил Гор.
— Да, сир.
Гор встал. Броня и тень тряслись и текли, когда он шагнул с трона и спустился, чтобы встать у смотрового окна за ним.
— Вокс–связь ко всем кораблям, - сказал он. Его глаза были похожи на немигающие дыры в ткани лица.
— Связь активна, - сказал Аргонис.
— Час настал, - проговорил Гор, его голос эхом отражался в ушах миллионов, все ждали одно слово, слово которое было для них обещанием славы, мести и резни.
— Терра, - сказал Магистр Войны.
Экаддон стоял в центре тренировочной клетки по пояс голый с ножом в руке. Палуба вокруг него была чистой, расцарапанной и отдраенной так, что показались отметки лезвий. Он чувствовал, как стены дрожат в унисон с песней двигателей, толкавших корабль через варп.
Низкий звук заставил его замереть на секунду.
Он улыбнулся. Он проверил шнурок медальона Стервятников. Тот был крепким. Каменный диск был теплым. Он закрыл глаза и перебросил нож из руки в руку. Комната и тени были неподвижны.
— Теряешь хватку, - сказал он, открыв глаза и посмотрев в темноту. Ответа не было. – Если, конечно, ты хотел, чтобы я понял, что ты здесь.
В полумрак шагнула фигура. Это был легионер, и, как на Экаддоне, на нем не было брони. Туника из черного материала покрывала его торс и висела до колен. Татуировки птиц покрывали его руки.
— Приветствую, лорд советник, - сказал Экаддон, склонив голову.
— Кал, - сказал Аргонис, его взгляд не двигался.
Экаддон подбросил нож в воздух, поймал его и оскалился.
— Неустрашимый сменяет Кривого… Думаю, это имеет смысл.
Аргонис подошел ближе, его руки были пусты и опущены.
— Магистр Войны…
— Уважает и ценит все, что ты сделал.
— Но другие – нет.
Аргонис покачал головой.
— Кибре и Абаддон, - вдохнул Экаддон.
— Прощение имеет пределы.
— Они справятся с этим, я уверен. Гордость излечится, страхи сгладятся… Проверка твоей дипломатичности и нового авторитета.
— Легион должен быть един.
Экаддон посмотрел на брата, он все еще скалился, но в глазах было сожаление.
— Скучаешь? Я имею в виду Хтонию, старые времена.
— Мы были детьми, - Аргонис остановился в трех шагах от Экаддона.
— Да, - сказал тот, ухмыльнувшись шире. – Убийственными детьми.
Аргонис улыбнулся, расколов гладкую кожу лица. В глазах мелькнули воспоминания об огне туннелей.