— Ты пришел спрашивать не об этом, — ответила она. Восемь трупов лежали в святилище. Каждый был пригвожден к полу в одной из ключевых точек октета. Ни один из них не умер легкой смертью. Ручейки крови подсыхали на мраморном полу. Актея стояла в центре восьмиконечной звезды. Ее одежды были покрыты пятнами более глубокого оттенка красного; бархат сделался жестким. — Ты — верховный жрец этой новой эпохи истины. Разве ты не знаешь ответа? Но ежели ты сомневаешься, отведай авгуров сам, Пустой.
Она протянула ему атам из черного стекла. Лайак не взял его. Актея пожала плечами и уронила нож. Затем провела по лицу тыльной стороной ладони; поверх ее губ отпечатался кровавый след.
— Прав ли благословенный примарх? Воистину ли мы исполняем волю богов?
— Истина… — проговорила Актея и прикусила окровавленную губу. — Истина — не то, чего ты хочешь.
— Тогда почему мы здесь? — спросил он.
— Наконец–то настоящий вопрос, — сказала она.
Лайак чувствовал взгляды других воинов на платформе и пылающий взор Актеи, наблюдающей за его колебаниями. Каким–то образом он знал: под капюшоном она улыбается.
Он сошел с края — и рухнул в тишину.
По все «Железной Крови» завыли сирены, когда корабль пробил оболочку реальности. Вольк успел наполовину пройти центральный коридор, когда корабль закричал. Голубоватая пульсация сигналов, горевших во время варп–перехода, погасла. В такт вою сирен замигали янтарные лампы. Вольк ощутил, как палуба уходит из–под ног — что–то с силой врезалось в корпус. Оборвав начатый было поток ругательств, он надвинул шлем и побежал к корме. Информация заскользила перед глазами, стоило его дисплею подключиться к тактической сети корабля.
Вместе с Железной Кровью через варп шло одиннадцать кораблей — меньше, чем обычно, но всё же они оставались силой, способной покорять системы. В состав флота входили военный корабль «Непокорность», транспорт «Стронциевый Рассвет» и три тяжелых крейсера: «Разрушитель Камня», «Сизиф» и «Трезубец». Макро–бомбардировщик «Энио» следовал за «Железной Кровью» угловатой тенью, спрятав ряды своих орудий под многослойными пластинами брони корпуса. Два ударных крейсера, «Скипетр Орестеса» и «Железный Эдикт», образовывали авангард, а эскадра из трех фрегатов: «Дева», «Мать» и «Старуха» – внимательные и быстрые корабли, — патрулировала всю группировку. Все они только что вывалились из варпа без всякого предупреждения.
Манипулы боевых автоматов выдвинулись из ниш по обе стороны коридора. Лучи сканеров ощупали Волька, но автоматы позволили ему пройти. Он ускорил шаг. Он был один. Никакой охраны или сопровождения не следовало за ним по проходам «Железной Крови».
Пригнувшись, он миновал арку. Тяжелые глухие двери с грохотом распахнулись перед ним, стоило его кодам авторизации отключить их блокировку. Корабль всё еще содрогался, вибрируя от энергии двигателей и полученного урона.
Он добрался до одного из главных подъемников, окруженного мигающими желтыми лампами. Остановился на секунду, ожидая, пока откроются двери. Слева от него вдруг раздвинулась дверь в стене. Он резко обернулся, хватаясь за болтер.
— Стой! — Аргонис показался из прохода, подняв руку. Эмиссар Магистра Войны был одет в полную броню, но без плаща и скипетра.
— Где Пертурабо? — спросил Аргонис, следуя за Вольком.
— С навигаторами.
Дверь за Аргонисом закрылась, лязгнув засовами. Вольк ввел код разблокировки на пульте управления подъемником. Платформа рванулась вверх. Силы, что размазали бы простого смертного по полу, только проходили вибрацией сквозь тело Волька, пока стены шахты проносились мимо. Подъемник преодолевал километр внутри корабля меньше, чем за минуту. Диафрагмы переборок раскрывались перед ними и захлопывались следом.
— Где мы? — спросил Аргонис.
— В газовой туманности, — ответил Вольк, всё еще пытаясь воспринять данные из систем корабля, проходящие через его глаз. — Здесь ничего нет, кроме умирающих звезд и мусора, мертво и пусто.
— Нас выбросило из варпа штормом? — не успокаивался Аргонис.
Вольк покачал головой.
Последние двадцать четыре часа перехода выдались нелегкими. Варп обернулся яростным шквалом, снося «Железную Кровь» назад, хотя она упрямо пробивалась вперед. Вихри стенаний, воплей и гнева обрушивались на поля Геллера, и двенадцать кораблей с трудом держались вместе, — но они видели бури и похуже. Все навигаторы флота смотрели в Черный Окулус; они могли прокладывать путь в оке бездны, и никакие шторма не в силах были им помешать.