— Какая война, мой дорогой брат? – существо, некогда бывшее Фениксийцем, нахмурилось, задумчиво проведя пальцем по щеке Н’кари. – Я не понимаю, о чем ты говоришь. Время уже не то, что было раньше.
— Война против Императора. Битва за возвращение Империума в лоно Истинных Богов.
— О да… Та война. Нужно это запомнить. Она уже закончилась?
— Нет, – с улыбкой произнес Лоргар, слегка сузив глаза. – Впрочем, конец уже близок, и именно поэтому я здесь.
— Всё ради Гора, – промурлыкал Фулгрим, довольно наблюдая за тем, как Лоргар закатил глаза, и слизывая алые пятна фруктового сока с пальцев.
— Гор никогда не был первопричиной этого противостояния, – твердо ответил Лоргар. – Это сражение Изначальной Истины и лжи нашего отца.
— Ложь… Ах, я всегда так любил ложь. Что бы вы ни говорили, неужели я должен возвращаться в ваш жалкий век, вновь собрав существ, вырванных Императором из моих чресл, и что?.. – примарх пожал плечами, затем продолжил, взволнованно рыча от ложного ликования. – Я должен стоять плечом к плечу с возлюбленным Магистром Войны, истекая кровью в праведной борьбе, чтобы увидеть, как падет наш отец, рыдая слезами отвергнутого, но отмщенного сына? – ропот смеха пробежал по толпе наблюдавших чудовищ. – О, но ведь это твоя работа, мой дорогой брат!
— Ты отказываешься? – с нажимом процедил Лоргар, отбросив вежливость.
— Отказ. Ох, слишком громко сказано. Правда… – демон–примарх улыбнулся, подбирая слово. – Правда в том, что всё это мне совершенно безразлично.
— А теперь ты лжешь, – усмехнулся Аврелиан.
— Нет… – Фулгрим перевел на брата взгляд с холодной улыбкой и расцветающей злобой в глазах. – Нет, я не лгу. Я уверен, что ты не желал так прискорбно быстро испортить эту встречу, братец, но у тебя это прекрасно получилось. Ох, Луперкаль был бы так недоволен тобою…
— Гор… – осторожно произнес имя Лоргар, и звук сорвался, подобно волне, разбивающейся о камень. – Я здесь не ради него.
— Ох, ты уже говорил что–то подобное раньше, – лукаво промурлыкал Фениксиец. – И я уж было решил, что наш возвышенный, столь любящий истину Уризен не может так легко заигрывать с предательством. Но ведь это даже не просто флирт, не так ли? – его улыбка сияла восхищением. – Расскажи мне больше!
— Гор потерпит неудачу, и все наши деяния обратятся пеплом. Человечество не примет Богов. Тирания и невежество нашего отца восторжествуют.
— Ах, так ты хочешь, чтобы я помог вам предать его. О, Лоргар, я не думал, что в тебе есть что–то подобное! – Фулгрим отпрянул от Н’кари и скользнул вниз по склону к Аврелиану. – И что будет после? Кто займет его место?.. Ох… – он усмехнулся. – Брат, мой милый, милый брат, это ты хочешь взять корону и занять престол? Ныне ты не такой скучный, как я помню. Король—Пастор царства, где боги и смертные живут в союзе, где честолюбие - это праведность, священная энтропия, удушающие объятия и убийства - преданность. Я вижу это… Я вижу это, брат – города из золота и костей, миры, объятые пеплом. Я слышу крики и ощущаю дым пожарищ, – примарх закрыл глаза и откинул голову назад, глубоко вдохнув широкими ноздрями.
— Всё это – не ради меня. Это ради Богов, ради Истины, ради блага всего человечества.
Фулгрим покачнулся на месте, а затем вздохнул, опустив голову, и открывая глаза: влажные, безупречно черные.
— Он умер на Давине, ты знал? Он жив только силами Четырёх. Если Боги откажутся от него, то Гора больше не станет, эхо его существования окончательно пропадет, свет, вспыхивающий на месте его души, исчезнет. – Улыбка Фениксийца стала тусклой и печальной. – Это всё равно что достать кабель питания из машины…
— Победа в этой схватке стоит больше, чем жизнь любого человека. Это цена выше, чем жизнь кого угодно.
— И ты желаешь, чтобы я вернулся к нашему возлюбленному брату, а затем вонзил кинжал в его спину, прежде чем последовать за тобой на Терру? – в словах демона–примарха всё ещё был намек на насмешку, но тон стал неожиданно серьёзным.
— Не только это, Фулгрим, – мягко сказал Лоргар. – Ныне ты един с божественной сутью Темного Принца. Ты сын Ложного Императора, и брат Гора. Куда бы ты ни пошел, всюду с тобой будет пребывать сила твоего повелителя, воплощением которой ты являешься.