— Я хотел поговорить с вами о литературном агенте Мадлене Уотскотт. Как-то я копался в счетах Джулии… Она сама ненавидела это делать, поэтому всейбухгалтерией приходилось заниматься мне. Так вот…
Френк расписал в таких мрачных красках, что будь рядом Мадлена, она сама прыгнула бы на электрический стул, и даже сама щелкнула рубильником. Марта внимательно слушала и даже сделала пару записей в своем планшете.
Женщина отпивала по глотку из бокала и изредка ободрительно кивала Френку. Тот говорил, говорил, говорил и не мог остановиться. Впервые его слушали так внимательно. Джулия обычно при разговоре хватала ручку и записывала мысли, которые приходили ей на ум. Она могла спокойно взять и ответить невпопад — Френк понимал, что в этот момент жена углублялась в себя и проговаривала диалоги героев. Жизнь с писательницей трудно назвать сахаром. Френк и не называл, но раньше не жаловался, терпел.
Когда рука Марты оказалась на колене Френка? Он не вспомнил бы об этом даже под страхом смертной казни. Вот только что женщина сидела на расстоянии вытянутой руки, а уже оказалась рядом. Близко-близко. Казалось, что только стоит поднять ладонь, и она упрется в упругую грудь федерального агента. А губы… Её чувственные губы так призывно блестели. Аромат сладких духов притягивал и будоражил кровь.
Снова эрекция начала натягивать ткань штанов и Френк увидел, как рука Марты начинает движение выше, к его вздыбливаемой плоти. Всего секунда и он вопьется в эти губы. В горячее дыхание. Всего полсекунды и он сожмет грудь. Ощутит мягкость кожи. Всего миг и он ухнет в сладость женского тела… Но как раз в этот миг ему на глаза попалась фотография жены. Джулия улыбалась…
Словно бочку ледяной воды вылили на Френка, и он отшатнулся. Часть «Маргариты» выплеснулась на диван и образовала форму штата Юта. Улыбка на губах Марты померкла.
— Прости, Марта, я так не могу. Я люблю Джулию и… И я не могу.
Федеральный агент потупилась. Она отставила бокал в сторону, встала.
— Я тоже не знаю, что на меня нашло. Извини, Френк, такое со мной впервые. Я думаю, что мне сейчас лучше уйти…
Френк едва удержался, чтобы не схватить её за руку и не повалить обратно на диван. Он всё ещё старался усмирить дыхание, и с каждой секундой у него получалось всё лучше и лучше. В лицо бросилась кровь и на полыхающей коже легко можно пожарить яичницу с беконом. Френк взглянул на Марту.
— Да, я думаю, что сегодня нам лучше разойтись по домам. Но… мы можем увидеться позже?
— Конечно, мистер Холахан. У вас есть мой номер телефона, я всегда на связи, — улыбнулась Марта и направилась к двери. — Не надо меня провожать, я найду выход.
Френк смотрел ей вслед, и снова солнце сыграло шутку с легкой юбкой, четко обрисовав длинные ноги, между которыми мужчина едва не оказался.
11
«Король крошил своих врагов в капусту, а остатки многомиллионного войска, жалобно воя, уползали в пещеры.
— Наши земли больше никогда не подвергнутся нападению врагов! — проговорил король, когда последний враг упал в траву с копьем в спине. — Мы доблестно ответим любым мерзавцам, пусть только посмеют бросить неприязненный взгляд в нашу сторону.
Воины одобрительно прокричали:
— Слава королю-освободителю! Да будут чисты его дни!
В замке короля ожидали прекрасные королевы, которые тут же обступили короля и начали смывать с него грязь битвы. Он с удовольствием смотрел на своих спутниц и выбирал — с которой из них проведет ночь. Король любил королев. Король любил войны. Король любил властвовать над всем»
— Нет! — воскликнул мужчина и ударил кулаком по столу. — Мне не нравится! Написы меня, а не другого человека!
— Я не знаю, как это сделать! — в отчаянии воскликнула Джулия.
Мужчина выпрямился. Он взял двумя пальцами за подбородок женщины и приблизил бесстрастное лицо, больше похожее на застывшую маску, к её лицу. Глаза в глаза. Застывший взгляд проникал в самую душу Джулии, и она почувствовала, как по спине, по позвоночному столбу, пронеслась толпа мурашек.
— Ты знаесь. Сделай это. Завтра я хочу послусать, — мужчина достал пакет из-за пазухи и положил на стол. — Это вам, будьте хоросыми и завтра я принесу есё.
На стол легли дольки хлеба, порезанная салями и выкатилось несколько яблок. София очутилась возле стола раньше, чем плоды перестали двигаться по ровной поверхности.
— Спасибо, добрый король. Ты так милостив к своим королевам… Позволь мне совершить твое омовение? Или ты всё ещё сердишься на свою преданную жену? — женщина с мольбой заглянула в холодные глаза короля.
Мужчина молчал. Он кивнул на принесенные продукты и скрестил руки на груди. София тут же цапнула несколько ломтей хлеба и при помощи салями выстроила заманчивый сэндвич. Джулия тоже решила не строить из себя высокомерную особу, а впилась зубами в красный бок яблока. Ей нужны были силы… Нужны, чтобы выбраться из этого сумасшедшего дома. Джулия точно знала, что рано или поздно, но король расслабится и потеряет бдительность, вот тогда и появится шанс для побега. А для быстрого исчезновения понадобится много энергии…
— Очень вкусно, спасибо, — пробормотала Джулия, проглотив кусок.
Мужчина безмолвно наблюдал за ними. Там мог смотреть удав на проходящих мимо террариума людей — холодно, бесстрастно, бездушно. София умяла свой сэндвич, протянула руку за другой порцией, но Джулия успела отодвинуть свою долю в сторону. Взамен положила второе яблоко. София яростно сверкнула глазами, её тонкие мышцы напряглись, но она тут же опомнилась, посмотрела заискивающе на короля и взяла красный фрукт.