Новый день подарил новую надежду. Тася не умела долго отчаиваться. Как знать, возможно, случится что-то, что избавит ее от постыдного договора? А если даже нет, лучше потерпеть полгода, чем всю жизнь гнить в тюрьме.
После всего, что было вчера, подсмотренная в библиотеке сцена совсем вылетела из головы. Наверное, Тася так бы и не вспомнила, если бы не недобрый взгляд Присциллы.
Во время лекций вампирша кривила накрашенный рот и пялилась на «человечку» с молчаливой угрозой. От этого было неуютно, но почему-то не страшно. Все мысли занимали демоны. Тася помнила, что случится сегодня вечером и боялась этого. Словно переезд должен был уничтожить последние остатки ее свободы.
Хотя какая свобода у отмеченного клеймом договора?
Опасность она ощутила, когда уже шла по аллее к дому. Ветерок донес приторный запах духов, а потом неведомая сила отшвырнула девушку с дорожки спиной на дерево.
— Человечка! — прошипела вампирша, нависая над ней. — Тебе стоило уехать, пока я была добрая!
— Прости меня, — ответила Тася. — Я должна была уйти сразу, как заметила вас. Но клянусь: я никому не скажу.
На лице сокурсницы появилось презрение.
— Так унижаться? И это ничтожество считает себя равной мне?
Это было обидно, ведь Тася извинилась искренне, от всего сердца.
Вампирша наклонилась ниже. Удлинились, заострились клыки, и сквозь сладкий аромат парфюма Тасе снова почудился запах крови.
— Что ты делаешь? Мы же в Академии, и я не подписывала донорства. Тебя посадят!
— Меня? Присциллу д'Эстен? — визгливо рассмеялась сокурсница. — Дочь верховного судьи?
Она была права в своем чувстве безнаказанности. Никто не станет доводить дело до суда из-за какой-то человечки. Тем более сироты. Будет, как с мамой…
— Вы, люди, просто ходячие емкости с кровью, — продолжала вампирша. — Папаша держит меня на голодном пайке, чтобы я была хорошей девочкой. Но у меня есть ты. Правда здорово?
Она открыла рот, готовясь вонзить клыки в нежную шейку. Тася почувствовала, как накатывает знакомое оцепенение и по венам ползет ледяной страх, пробираясь к сердцу. Снова зазвучали в ушах поскрипывание половиц, осторожные шаги и тихий звук капель.
Острые иглы клыков лишь прокусили кожу до того, как неведомая сила смела Присциллу, отшвырнула в сторону. Тело вампирши отлетело и стукнулось о ствол соседнего дерева. Неспящая-в-Ночи сползла на землю и глухо заскулила, баюкая запястье.
— Ди Небирос, урод! Ты мне руку сломал!
— В следующий раз я ее оторву, — промурлыкал огненноволосый демон. — Ушла от моей человечки.
— Твоей… — глаза Присциллы изумленно расширились. — Ты ИЗ-ЗА НЕЕ мне руку сломал?!
— Ага.
Он стоял рядом с Тасей в расслабленной позе, небрежно засунув руки в карманы. Абсолютно уверенный, что вампирша ничего не посмеет ему сделать.
Слухи утверждали, что высший демон в боевой ипостаси способен разорвать вампира голыми руками.
— Козел! Ты же знаешь, что отец оставил мне только одного донора! Кости два дня срастаться будут. Что тебе за дело до этой никчемной девки!
Демон сплюнул.
— Заткнись, пятый номер. Иди, лечи руку, пока ещё чего не сломала. Ногу, например.
Вампирша одарила человечку и демона полным жгучей ненависти взглядом и захромала по дорожке.
— Почему? — спросила Тася.
От пережитого накатила ужасная слабость. Задрожали коленки, отказываясь держать свою хозяйку. Девушка оперлась спиной о шершавый ствол, еле сдерживаясь, чтобы не рухнуть на землю.
Демон ухмыльнулся:
— Не люблю, когда трогают мои вещи, — он прижался к ней, вдыхая ее запах, наклонился, зализывая след от укуса. — Сегодня я твой хозяин, селючка. Можешь звать меня просто «Господин».
Тася обвисла в руках Дэмиана. Ее накрыло ощущение спокойствия. И странное чувство доверия.
— Но я же видела тебя… вас с ней. В клубе.
Он фыркнул.
— Подумаешь, покувыркались разок. Пятый номер, что на танцполе, что в постели — бревно.
Дрожь медленно проходила. Девушка помотала головой, приходя в себя. Она не должна расслабляться и слишком доверять демону! Да, он спас ее от вампирши, но сделал это не для Таси, а для себя.
— Пятый номер?
Демон сжал ее грудь.
Видела, какие у Циллы буфера? Пятый номер. Если не шестой. Кстати, о сиськах, — он нащупал сквозь ткань платья затвердевшие соски и начал пощипывать их. — Хочу видеть твои. Пошли.
И потянул девушку за собой.