Не знаю, сколько могла бы простоять вот так в обществе прекрасного животного, но нам помешал один наглый принц, внезапно появившийся за спиной.
— Заговариваешь моих лошадей?! — спросил Дроган с усмешкой. Я развернулась к нему лицом, намереваясь ответить что-нибудь в меру почтительное, но он нагло осмотрел меня с головы до ног и заявил:
— Это платье тебе не идет, не твой цвет.
— Мне нравится! — соврала я и покраснела под его настойчивым взглядом.
— Ну и что же княжна делает на конюшне? Надеюсь, ты не обдумываешь план побега. Это было бы глупо, далеко тебе не убежать.
Я замялась, а Дроган придвинулся ближе.
— Ищу скотный двор, меня послали за молоком. — И делая ситуацию еще более нелепой, я показала ему кувшин.
— Скотный двор за кухней, с другой стороны. А ты совсем не умеешь врать, или может наоборот, сильно в этом преуспела.
Он придвинулся непозволительно близко. Я чувствовала его дыхание и терпкий мужской аромат.
В конюшне неожиданно стало слишком тесно. В попытке отодвинуться и выскочить наружу, я уперлась ему в грудь. Он посмотрел на меня потемневшими глазами и накрыл руку своей горячей ладонью. Его пальцы поглаживали мою кожу. У меня перехватило дыхание, а по телу пробежала предательская дрожь.
— Амира, — выдохнул он нежно, пожирая взглядом мои губы. Но быстро взял себя в руки, и отступив на шаг, сказал уже другим, холодным тоном. — Мое предложение остается в силе, отдай артефакт, и я обеспечу тебе свободу.
Я не смогла произнести что-либо внятное, только отрицательно замотала головой и выбежала из конюшни. Следом за мной вышел Дроган и остановился в дверях, глядя мне в спину.
Охваченная нахлынувшими эмоциями, я не заметила еще одного человека, внимательно наблюдавшего за происходящим. Через окно за нами следила Ружа. Выражение ее лица не обещало ничего хорошего.
Раскрасневшаяся и взволнованная, я влетела в кухню, не увидев, как Ружа подставила мне подножку. Второй раз за этот длинный день я растянулась на полу. Кувшин пролетел вперед и разбился.
На несколько секунд на кухне воцарилась полная тишина. Все взгляды были обращены ко мне. Как в замедленном кино я видела покрасневшее от гнева лицо Тины, ее крупное тело, нависшее надо мной, занесенную скалку. Зажмурив глаза и втянув голову в плечи, я приготовилась к удару, но он не последовал. Видимо, сработало усвоенное годами почтение.
— Будешь мыть посуду, раз больше ни на что не способна. И не вздумай еще что-нибудь разбить, вычту из твоего питания, — буркнула она мне, медленно теряя запал.
Грязную посуду складывали в большой чан с теплой водой, давали ей немного отмокнуть, а дальше оттирали грязь щеткой и черным, плохо пахнущим мылом. Эту работу смело можно было назвать самым неблагодарным и тяжелым занятием на кухне. Мне приходилось таскать воду из колодца, жирные кастрюли не отмывались, а использованная утварь никак не хотела заканчиваться. Уже через несколько часов спину нещадно ломило, а руки покрылись кровавыми мозолями.
Мучение закончилось ближе к полуночи. Тина усадила меня в дальний угол, отломила горбушку хлеба и поставила передо мной кружку со своим фирменным отваром на травах. Ужина меня лишили за разбитый кувшин, так что я набросилась на хлеб с волчьим аппетитом.
— Знаешь, девочка, не для тебя эта работа. — Тина с сожалением рассматривала мои кровоточащие руки. — Сходи к королю, поклонись, как полагается, раскайся. Он человек незлой, глядишь, и найдет тебе какого-нибудь приличного мужа. С твоей красотой желающих будет достаточно.
Поблагодарив Тину за заботу, я на ощупь добралась до своей конуры. Свечи в замке экономили, не тратя их на прислугу. Роскошный белый плащ, оставленный мной на стуле, бесследно исчез, зато телефон и шорты лежали на месте. Прямо в одежде, как была, я упала на жесткую постель и забылась тяжелым, беспокойным сном.
Глава 4.1
Проснувшись на следующее утро, я ощутила пульсирующую боль в руках. Раны на ладонях саднило, а спину начинало ломить от одной только мысли о колодце. Чужое, не подготовленное к физическому труду, тело напоминало, что пора предпринимать решительные действия для возвращения домой.
“Нужно во что бы то ни стало пробраться в комнату Амиры. Именно туда я попала через картину, значит, и путь назад лежит где-то там”.
Господа еще нежились в своих постелях, а на кухне уже кипела работа. Здесь готовили завтрак для хозяев и прислуги. Спасибо Тине, которая распорядилась не будить меня вместе со всеми. Что вызвало шквал недовольства, но спорить с ней никто не посмел. Поэтому в это утро около моей двери было так шумно. Решили разбудить, не нарушая приказа. Я не обиделась, новый день добавил сил и оптимизма.