Король по имени Билл обожал мыть королев, но даже не представлял себе — насколько им противны его прикосновения. Королевы предпочли бы сидеть среди гадюк и жаб, только чтобы король по имени Билл не трогал их. Каждое его касание вызывало в уме королев ассоциацию с полусгнившим щупальцем дохлого осьминога.
Король по имени Билл ужасно шепелявил и сюсюкал, его речь звучала как пердеж гиббона, который обожрался гороха. Он думал, что его любят, но его ненавидели! Его презирали, засыпали и просыпались с мыслью о его смерти!
Король по имени Билл достал королев так, что они содрогались от омерзения даже в те минуты, когда только думали о нем. Он считал себя их господином, а на самом деле являлся всего лишь больным ушлепком, который унижает слабых из-за того, что боится сильных.
Король по имени Билл никого не любил и никогда не был любим. Даже если бы он сдох в своей комнате, устав дрочить на картинки, то его никто и не вспомнил. Он всего лишь человек-ничтожество, кусочек серой массы, который пытается самоутвердиться за счет других.
Вот кто такой король по имени Билл!»
Джулия подняла глаза на короля. Какую она ждала реакцию? А какую может ждать реакцию человек, доведеный до отчаяния? Ей было плевать на то, что случится дальше, зато сейчас…
Сейчас у Джулии было легко на сердце, словно она сбросила с плеч огромную тяжесть, которою несла всю жизнь. Она выплеснула в нескольких словах все эмоции, которые скопились за долгие годы вынужденных улыбок и ответов "О`кей!" на вопрос "Как дела?" Все годы общения с неприятными людьми и подавления внутренней ярости вышли сейчас наружу.
— Неправда, король… Всё это неправда… — слабо проговорила София, пытаясь подняться, но падая обратно на подушку. — Я люблю своего короля и он самый красивый на свете…
Билл Доннахерц смотрел на Джулию застывшим взглядом удава. Опять его лицо ничего не выражало. Долгую, бесконечно долгую минуту он смотрел на Джулию, а та с вызовом глядела в ответ. Слышались только уверения Софии в том, что её соседка глупая дура и не понимает своего счастья. София пыталась высказать всё то, что она думала по отношению к королю, но слова путались, она перескакивала с одного на другое.
— Идем! — резко бросил король и кивнул на дверь.
— Я никуда не пойду! Отпусти нас, грязный извращенец! Перестань же нас мучать!!! — Джулия не желала останавливаться. Если идти, то уже до конца.
Король ответил нажатием брелока, и Джулию сбросило на пол. Ей показалось, что у ошейника выросли клыки и теперь эти клыки впивались во все нервные окончания. Во время сокращений она задела ногой стол, ноутбук едва не упал, когда король подхватил его в воздухе. Он отпустил кнопку брелока.
— Идем, — уже спокойнее сказал король.
Джулия заметила, что между ног тепло, а на полу образовалась лужа. Она попыталась встать, подскользнулась и шлепнулась обратно.
— Идем, — повторил король и потянул её за руку.
— Отпусти нас, долбанный мудак, — прошипела Джулия в ответ.
Король подхватил Джулию, перекинул через плечо и вышел из комнаты. Вслед неслись уверения Софии в любви к королю и вскрики, что вторая королева — ненормальная дура.
— Отпусти! — Джулия пыталась бить его по спине, но Билл не обращал на это никакого внимания.
В комнате с телевизионными стенами было пусто. На экранах висело изображение утра в сосновом бору, легкий туман полз по островкам мха, лавируя между высоких стволов. Солнце просвечивало сквозь колючий полог веток. Не хватало только комаров для полной достоверности и голосов птиц.
Король осторожно положил Джулию на пол и запер дверь. Он повернулся к ней и застыл соляным столбом. Джулия сразу же взглянула на его шорты, но они не были вздыблены. Король просто стоял и смотрел на неё, словно пытался запомнить каждый изгиб, каждую черточку лежащей женщины.
— Пожалуйста, отпусти нас, — первой молчание нарушила Джулия. — Мы же умрем, неужели ты этого не понимаешь?
Король молчал. Джулия отползла к дальней стене и прислонилась спиной к холодному экрану. Подальше от этого непонятного существа.
Король молчал. Лицо как всегда ничего не выражало. Он просто смотрел.
Джулия не выдержала и уткнулась в ладони. Недавняя вспышка ярости уходила прочь, оставляя после себя ощущение опустошенности и слабость. Запах мочи щекотал ноздри женщины, но это было уже не важно. Ничего уже было не важно. Она уже знала, что сделает, когда вернется в комнату. Шнур от ноутбука должен выдержать…
— Ты… — начал было король, но осекся.
Джулия сначала не поняла причину его заминки, но через пару секунд тоже услышала. Она подняла голову.
Мужские голоса в коридоре!
Король бесшумной тенью скользнул к ней и накрыл рот ладонью.
21
— А я говорю тебе, Кевин — протечка где-то здесь. Вот не сойти мне с места, если через пять минут не найдем эту гребаную дыру, — донесся из коридора хриплый мужской голос. Он звучал приглушенно, словно через вату в ушах, но тем не менее слова можно было разобрать.
— Гребаная дыра у твоей Хилды, Грязный Стивен, — просипел в ответ другой голос. — И не говори, что это не так. Я вижу, как ты облизываешься на каждую проходящую юбку и готов присунуть даже автомобильной выхлопной трубе. Что, опять на сексуальной диете?
— Если ещё раз упомянешь мою Хилду, то я тебе так врежу, что будешь срать мозгами. Не тебе лезть под наше одеяло. Ты-то вообще один, только и умеешь, что одноглазую змею душить перед порнушкой под пиво и пиццу. А у меня… У нас временный перерыв.
Джулия рванулась из рук короля, но он держал её крепко, прижимая телом к полу. Женщина пыталась вырваться, царапала руки, пыталась добраться до глаз, пока он не сгреб свободной рукой её запястья. Она не оставляла попыток закричать, но сквозь плотно прижатую ладонь доносилось только слабое мычание. Два тела на полу походили на борцов греко-римского стиля. И король положил Джулию на лопатки.
— Тихо, иначе я сверну тебе сею, — прошипел Билл на ухо Джулии.
«Помогите!» — хотела прокричать Джулия. — «Спасите меня и Софию! Загляните в другую дверь!»
Наружу вышло мычание. Только слабое мычание, которое не расслышишь уже через пять метров.
— Стивен, не парься, будь счастлив. Ты же знаешь, что я всего лишь подначиваю тебя. Да и удар у тебя уже не тот, что был раньше. Ну, чего уставился? После той потасовки в баре у меня все ребра остались целы, а раньше минимум два приходилось лечить. Не раздувай ноздри, а то они у тебя по диаметру больше вон той трубы становятся. Ещё немного и в твой тоннель можно будет запустить электричку.
— У тебя всегда был поганый язык, Кевин Браун. Если бы ты не был моим двоюродным братом, то я давно бы повесил тебя за язык на одну из балок. И вряд ли кто о тебе вспомнил, тем более в этих заброшенных тоннелях. Кстати, ты знаешь, что под Бруклинским мостом недавно нашли ядерный бункер? Там даже консервы и крекеры съестными оказались. И даты были знаменательные — когда эти сумасшедшие русские запустили искусственный спутник и когда случился Карибский кризис.
Джулия сделала ещё один рывок. Руки едва не вывернулись из суставов, но король был начеку и не позволил этого сделать. Она попыталась попасть коленом в пах, но удар напоминал шлепок ребенка, и король даже не поморщился.
— А что это за двери, Стивен? Вот сколько раз проходил мимо, и всегда они были заперты. Может, там тоже консервы и крекеры? От бесплатной жрачки я бы не отказался.
Сердце Джулии радостно застучало. Вот сейчас они попытаются вскрыть двери и обнаружат их. Или увидят Софию и вызовут полицию. Ну же!
Снаружи раздался кашель. Дверь, через которую король с Джулией зашли в комнату, несколько раз дернулась, и Билл Доннахерц застыл, стараясь даже не дышать. Этим и воспользовалась Джулия, когда резко рванулась из его крепких рук.
Она почти добежала до двери, сверкая голым задом, когда ошейник на шее вспыхнул обручем боли. Крик замер в горле, едва не достигнув гортани. Джулия упала на пол всего в двух метрах от заветной двери, которая дернулась ещё раз. Она царапала шею, пытаясь сорвать ошейник, но он был гораздо крепче человеческих пальцев.