и сама. Hет, теперь у меня есть ты, и ты подлижешь меня своим язычком."
С этими словами Агнесса раскорячилась надо мной, ткнув мне прямо под нос свое влагалище. Оно было широкое, с красными, немного слипшимися половыми губами. Оно выглядело как распустившийся громадный цветок. От него исходил характерный резкий запах женщины, которая недавно была с мужчиной и кончала сама. Запах этот заставил меня вновь задрожать от вожделения.
"Hу что же, - подумала я. - Если мне пока что не видать мужского члена, то хоть полижу то, к чему прикасается мужской член. Хоть ощущу аромат его."
Подумав это, я далеко выставила язык и стала лизать. Под моими лижущими движениями влагалище Агнессы стало раскрываться, источая запах, а потом, по мере возбуждения, и первый сок. Капли выделений, появившиеся под моим языком, я слизывала. Постепенно Агнесса начала течь по-настоящему. Тогда она вышла из ванной комнаты вместе со мной и перешла в спальню. Там она села, раздвинув ноги, на черный кожаный круглый табурет, а я примостилась у нее между колен. Коленями она
и сжимала мое лицо, когда я принялась долизывать
Оргазм посетнл Агнессу довольно быстро. Из нее хлынул мутный поток выделений. Поначалу я испугалась и хотела отпрянуть, но Агнесса крепко держала мою голову коленями "Лижи еще, сучка. Лижи и пей из меня. Пей мои сок" - приговаривала она, склонив в сладкой истоме голову набок. Лицо ее искажала гримаса наслаждения У нее было еще несколько оргазмов, и я все выпила. приняла в свои ротик все ее выделения
Я доставила удовольствие своей хозяйке, но сама продолжала терзаться собственным неудовлетворением. Агнесса же, не обращая на меня никакого внимания, стала одеваться. Когда она бьпа готова, она велела мне сопровождать ее на работу в магазин
Мы пришли туда во время обеденного перерыва Пока я заваривала кофе. Толя с Людой со смехом рассказали Агнессе и Hиколаю, за каким позорным занятием они застали меня вчера вечером Все посмеялись над моими страданиями, но потом в кабинете воцарилась мрачная атмосфера Мне сказали, что я. очевидно, нарушила дисциплину. бросившись на первого встречного, и теперь буду наказана. "Если тебе так уж хочется отдаться мужчине, ты должна просить нас об этом. А если тебе так уж невтерпеж, то мы знаем, как заполнить твою страждущую вагину".
Мне было ведено расстегнуть блузку и обнажить грудь. Потом Толя поставил на столик толстую свечку на массивной подставке. Вот на эту свечку мне и предложено было усесться верхом. Свечка была декоративной и весьма немалой в размерах Мне пришлось сильно задрать свою красную юбку, благо трусики я теперь не носила. Встав, расставив ноги над столиком, я стала медленно, осторожно садиться на свечу. Когда я, наконец, впустила ее в себя на всю длину, меня оставили в покое и все принялись пить заваренный мною кофе. Мне тоже предложили, но я не могла об этом подумать. Все пили кофе и болтали, якобы не обращая на меня внимания. А я постепенно, чувствуя в своем влагалище толстое и длинное инородное тело, начала разогреваться. Я сидела одна, верхом, и с каждой минутой я все больше, ничего и никого уже теперь не стесняясь, ерзала на этой свечке. Мои движения становились все более яростными. Тут на меня обратили, наконец, внимание. Люда встала со своего стула и подошла ко мне: "Взгляните, как эта шлюшка возбудилась. Ах, бсдненькая, она совсем не может сдержаться. Для нее это, как видно, вовсе не наказание. Агнесса, ты сегодня ее уже использовала?"
Когда Агнесса ответила утвердительно и вкратце рассказала об открывшихся у меня способностях к лизанию, Люда велела мне слезть со свечки и идти за ней. В соседней комнате она подняла платье и заставила меня спустить с нее трусики. Ее необъятная толстая задница оказалась прямо перед моим носом.
"Мне больше нравится все, что связано с анусом, - кокетливо сказала Люда. - Поэтому, девочка, давай, полижи мне попку. Посмотри, какая она широкая. Мой Толик всегда имеет меня только туда."
Анальное отверстие Люды" вероятно, действительно растянутое сверх всякой меры, оказалось большим, широким и не слишком чистым. Hо теперь я уже знала, что, во-первых, все мои отказы не будут приняты, а, во-вторых, у меня уже имелся некоторый опыт, который говорил мне, что достаточно только преодолеть первое отвращение, привыкнуть к мысли о своем полном рабстве, и все это даже приносит удовольствие. Я стояла на четвереньках перед задом Люды и вылизывала ее попу. Люда переступала своими ногами, хихикала, а несколько раз даже не удержалась и пукнула. "Видишь, - сказала она. У меня там теперь широко, как в фановой трубе, так что газы прямо не удержать,"