— Что? Нет! Это собственность семьи фон Амтус де Артун! — возмутился Атхор, но мужчина лишь улыбнулся так, будто обхитрил саму смерть.
— Еще нет. Бумаги не оформлены. Или она остается здесь, и вы ищете ей замену, или подписываете договор с условием патронажа. Так что, господа? — улыбнувшись уголком губ, он подмигнул мне.
Глава 6
— Что значит патронаж? — тихонько спросила я, все еще ощущая мужские пальцы в волосах, которые фиксировали голову.
— Это значит, что иногда он будет интересоваться твоим состоянием, — напряженно ответил инквизитор и помог мне подняться. — Вот накинь и подожди нас здесь. — Скрипнув зубами, он подхватил покрывало с кровати и протянул мне.
— Ааа... Я могу еще разок... помыться?
— Чуть позже. — Дворецкий торопливо оделся, заправляя безупречно белую рубашку в брюки. — Наш путь ляжет через «Секрет», там и помоешься.
Спрашивать опять было неловко, но набравшись сил, я все же задала вопрос:
— «Секрет»?
— Салон красоты. Назовем это так.
Салон? Красоты?!
Даже в мечтах я не могла представить, что смогу побывать в подобном заведении, тем более в качестве рабыни и подарка кому-то там.
— Жди здесь.
Оба мужчины, приведя себя в относительный порядок, вышли из комнаты, оставляя меня в одиночестве, на полу, в тонком покрывале.
Какое-то время я оставалась на месте, не решаясь подняться, но ноги затекли и уже вибрировали, и стоило представить, как нелепо я буду кряхтеть, когда придет время куда-то идти, как я все же собралась и распрямилась.
Посильнее обвязав себя выданным полотном, я с сожаление содрогнулась, от невозможности вымыться, и прикрыла глаза. Похоже, Рей и Атхор спешили. Но можно же дать мне хоть минутку!
Ты знала, что так будет, Лима. Не о чем теперь сожалеть, просто прими и иди вперед, дальше может быть гораздо хуже, стоит ли переживать уже сейчас?
Еще этот странный господин фон Эверик нагнал дыма со своим патронажем, о котором я не имела ни малейшего представления, и как мне показала немногословность моих покупателей — подробностей я не узнаю. Жаль, но, увы, это так. Разве что сам господин не поставит меня в известность.
Комнатушка казалась слишком темной и давящей и присев на край кровати, я посмотрела на свои голые ноги и пошевелила пальцами, скучая по беззаботности.
А была ли она у меня когда-то? Родителей нет, выросла в приюте, который выставил меня как невесту за хороший откуп, чтобы компенсировать затраты. Купил мой муж, и слишком быстро разочаровался в своем приобретении, успев лишь подарить мне мою дочь. Я мечтала, правда, что и в моей жизни будет сказка, но реальность слишком доходчиво стукнула меня по носу, разбивая все надежды на куски. Но даже тогда я искренне верила, что хуже быть уже не может! И вот я здесь.
Одна, без дочери, проданная на забаву и завернутая в тонкую ткань, как небрежный подарок.
Кошмар.
Крепись, Лима. Просто крепись. Отключи голову, и делай, что должна. А я должна, по-другому и сказать нельзя. Просто обязана.
— О чем задумалась, сладкая? — подмигнув мне, спросил Рей, когда я задумавшись даже не сразу их заметила.
— Ни о чем.
— Ну-ну, — усмехнулся он. — Ты готова? Нам пора.
Осмотревшись, я едва не засмеялась.
Ну да, ну да, у меня багаж! Вещи! Дамские туалеты!
Очень смешно. До слез просто.
Кивнув, опустила глаза и пошла вперед, следуя за мужчинами. Узкие темные коридоры с приватным светом, плотно закрытые двери сквозь которые все равно было слышно стоны и возбужденные крики, провожали меня как на эшафот, и, завернувшись в свое одеяние посильнее, я совсем опустив голову, понуро брела за ними, борясь с желанием закрыть уши.
Только на свежем воздухе стало легче. Под светом двух лиловых лун и мерцанием звезд, я посмела поднять голову и глубоко втянула воздух. Чистый, свежий, возможно последний вольный.
Все, достаточно, и не заметив моей остановки, провожатые направились к серебристому, переливающемуся кораблю, который приветственно с легким шипение откинул тяжелую дверь.
— Добро пожаловать на наш корабль, — словно пытаясь разрядить обстановку, сказал Рей, но я промолчала. Какая разница? Будь это даже помойное ведро, я все равно бы пошла следом.
— Господа! — Фон Эверик спускался по ступеням своего дома, направляясь к нам, но, не дойдя до мужчин, остановился подле меня, протягивая белый конверт. — Это тебе. Лима-а-а, — протянул он, и я неосознанно протянула руку. — Берегите ее, это ваша работа.