Самор и Синя отказались, а вот Верг и Рада прокатились на драконе по очереди. Рада была в восторге, а вот Верг тяжело охал:
— Не для меня все это… Я рожден, чтоб на земле стоять.
Ну и, в конце концов, на моего дракона залезла я, с трудом удерживаясь на шипах. Едва мы оторвались от земли, мне ударил в лицо свежий ветер, и я закричала. Просто кричала от счастья, переполнявшего и разрывавшего меня в этом полете. Моя история завершилась хорошо. Я с любимым, я больше не рабыня. И я лечу!
Я лечу.
Смотря на горы сверху вниз, я ощущала, как красота этих заснеженных пиков, синих линий рек, зелени лесов захватывает меня и поражает в самое сердце.
Когда мы опустились на землю, я упала на землю и долго лежала, пытаясь осознать и осмыслить эту красоту и все события последних дней. Ко мне даже подбежали испуганные ребята, а затем и обернувшийся в человека Райн.
— Айна, с тобой все в порядке? — встревоженно наклонился дракон надо мной.
— Все отлично, — медленно сказала я, улыбаясь и едва сдерживая слезы от нахлынувшего счастья. — Полежи со мной, пожалуйста.
Ребята отошли, перебрасываясь шутками, а мой дракон улегся рядом и устроил мою голову на своем плече.
— Тебя что-то беспокоит?
— Совсем наоборот, — пробормотала я. — Просто столько всего случилось…
— У тебя будет время все осознать, — успокаивающе произнес дракон, поглаживая меня по волосам. — Все время этого мира. Скажи, а ты решила, как быть дальше? Ты хочешь доучиться в Академии, или мы все бросим и будем жить здесь?
Я на миг задумалась.
— Я хочу доучиться. Перспектива домохозяйки меня не прельщает. А ты будешь преподавать?
— Конечно, — в голосе дракона слышалась улыбка. — А по выходным мы будем телепортировать сюда и проводить время только вдвоем. Как тебе идея?
— Отлично! — я извернулась, чтобы увидеть довольное лицо Райна и чмокнула его в лоб. — Так и поступим.
Ребята уехали вечером. Гор был не в силах сдерживать восторг после полета и взял с Райна обещание как-нибудь покатать его снова. Рада пыталась утихомирить парнишку, но тот докапывался до моего дракона снова и снова. В конце концов, я пригрозила взять палку и охранять крылатого вместе с ней.
Синя жалела, что она не художница, иначе обязательно бы написала картину полета дракона. Рада обнимала меня и тихо шептала: «Если он обидит тебя, обращайся ко мне, я разберусь». Самор стоял рядом, слыша это, и многозначительно улыбался, глазами выражая поддержку Рады. Верг сетовал, что я похудела, мол, меня плохо кормят, хотя по-моему дела обстояли наоборот.
Мы позвали ребят приезжать к нам еще, когда будет возможность у них и у нас. Похоже, дракону понравилась моя бестолковая вторая семья. В любом случае, я никогда от них не откажусь, и ему придется с этим смириться!
ЭПИЛОГ
А еще через два дня я увидела маму.
Райн привез меня в королевский целительский корпус — величественное здание в готическом стиле с бесконечными коридорами и пестрящими мантиями целителей. Мама оказалась здесь по прибытии из-за настояния Райна — мало ли, как на ее здоровье отразилось пребывание на колдовских полях. Нужна была полная диагностика физического и даже психического здоровья.
Я с нетерпением следовала за Райном и целителем по коридорам, пока наконец не вошла в светлую комнату, где на кровати сидела она. Мама. Поседевшие пряди, обрамлявшие ее лицо, заставили мои глаза налиться слезами. Когда я видела ее последний раз, ее голова была русой, без единой белой прядки.
— Дочка! Айна!
— Мама!
Я бросилась в ее объятия, прижимая к себе хрупкую фигурку, на чью долю выпало слишком многое. Мама, мамочка…
Мы обе плакали, держась за руки и осматривая друг друга.
— Ты так повзрослела, дочка, — сквозь слезы сказала мама. Моя мама, живая, из плоти и крови! — Глаза стали совсем другие, в них появилась… сила.
— Я через многое прошла. Я все тебе расскажу, — улыбнулась я, вглядываясь в родное лицо, слегка испещренное новыми морщинками. Рабство так изменило ее… Эти перемены без ножа резали мое сердце.
— И я тебе все расскажу, Айна, — всхлипнула мама. — Такое началось, когда ты сбежала… Все рабы пробовали сбежать, чуть ли не бунт подняли. А меня на время от работ отстранили, охраняли как заложницу. Потом опять на поля вернули.
— Ну, хотя бы тебе не пришлось работать какое-то время, верно? — я сжала мамины теплые руки с загрубевшими пальцами от тяжких трудов.
Мама лишь вздохнула.
— Мамочка, все в прошлом. Мы больше не рабы, понимаешь?