Тёмный Лорд глядел на неё с изумлением.
— И откуда что берётся, — пробормотал он. — Хорошо, признаю, есть шанс, что вы только что спасли мне жизнь. Довольны?
— Нет, — уронила Кира. — Потому что вы не прервали ритуал вовремя.
— Чтобы убить этим уже вас? — Он фыркнул. — Я пропустил нужный миг. Осталось только надеяться, что я отразил бы удар.
— Но вы его не отразили.
Он с безразличным видом пожал плечами, отстраняя её и поднимаясь.
— Не повезло.
Вам нужно к врачу.
— Нет. У меня нет полномочий на то, чтобы стирать память, если что — то пойдёт не так. А об обращении к целителям узнают в Протекторате, и очень задумаются, услышав симптомы.
— Какие симптомы? — тихо спросила Кира, шагая к нему. Она положила руку ему на локоть, и он не отстранился.
— Магическое истощение, — сухо бросил он. — На несколько дней, не меньше. Меня здорово тряхнуло, как вы имели счастье убедиться.
— Вам нужно лечь.
— Мне нужно, чтобы вы убрались куда-нибудь со своей навязчивой заботой. — Он закрыл глаза. — В отличие от своего двойника, я не собираюсь жениться и терпеть супругу вроде вас. Наложницу — ещё куда ни шло, но не такую…
— Красивую? — предположила Кира.
Он засмеялся.
А потом, нахмурившись, достал из кармана носовой платок, смочив его тут же в графине.
— У вас из носа течёт кровь, — констатировал он, вытирая её лицо. — И наверняка раскалывается голова.
— Да, — произнесла Кира.
— Расплачиваетесь за прерывание ритуала. Но мы были в нём недолго: вы не сильно пострадали.
Тёмный Лорд отбросил платок и сел на кровать, потом рухнул на спину.
— Идите сюда, — устало сказал он. — Ложитесь рядом и молчите.
Кира молча подошла. И так же, без слов, начала снимать одежду.
На его губах мелькнула улыбка.
— Думаете, я сейчас в состоянии?
— Просто хочу, чтобы вам стало лучше, — прошептала она, сбросив футболку и взявшись за трусики. — Я очень испугалась.
Он остановил её жестом.
— Не снимайте. Хочу, чтобы они были на вас.
Кира подчинилась. И легла рядом, обнимая его.
— Покрывало будет в крови, — пробормотала она.
— Выстирайте или выкиньте, мне безразлично. Проклятье, моя голова… — Он коротко вдохнул. — Неважно. Ваш амулет меня залатал, если вам это интересно. Осталось лишь истощение и головная боль.
— Надолго?
— Виски перестанет ломить к вечеру. С истощением сложнее.
Он привлёк её к себе.
— Говорю с вами как с равной, — произнёс он. — Вам это нравится?
Кира секунду подумала.
— Я не знаю.
— Но вы спасли меня.
— Да, — проговорила она, и почувствовала в своём голосе нежность.
Он почувствовал её тоже: его глаза чуть расширились.
— Почему? Только не говорите, что это потому, что вы любите моё предыдущее «я»; сейчас не время.
— Я знаю, — негромко сказала Кира. — Но не только из-за него, это точно. Из-за вас.
Тёмный Лорд криво улыбнулся.
— То есть это было сочувствие доброй невинной души.
— Которой вы дороги, — прошептала Кира, не глядя на него. — Я не знаю почему. После всего, что вы сделали.
Короткий смешок.
— О, я даже не приступал.
Кира закрыла глаза. Неважно, всё было неважно, и его угрозы сейчас были неважны тоже. Он был жив.
Кира не заметила, как пригрелась и уснула.
Во сне Кира видела старый, явно подержанный автомобиль, за рулём которого была очень красивая молодая женщина. Её лицо портила только дешёвая и слишком очевидно наложенная косметика.
И мальчик на заднем сиденье в аккуратном джинсовом комбинезончике.
— … Я хочу домой!
— Нет, милый. Домой ты не поедешь.
— Почему?
Этот холодный уверенный голос, пусть и совсем детский, мог принадлежать только одному человеку.
Совсем юному ребёнку, которого звали.
— Рон, веди себя прилично. Я хочу, чтобы ты жил у отца, и для этого тебе надо показать себя хорошим мальчиком.
— Ты меня боишься, — с упрёком и укором сказал мальчик. — Я утром на кухню хотел пойти, а ты. ты отпрыгнула!
— Ты мог порезаться или обжечься, — резко сказала женщина. — Я тебя не. я очень люблю тебя, сынок. Просто так будет лучше.
Затравленный взгляд, заметила Кира. Следы слёз, замазанные пудрой, но тушь у неё всё — таки потекла, и пудра скрыла не всё.
Любила ли она ребёнка? Кажется, боялась она его куда больше.
Но отдать его мерзавцу, который. который сделал с ребёнком подобное? Как она могла? Неужели она не видела, что он за человек?
Возможно, что и нет. Она могла не знать. Но разве она не догадывалась? Не понимала, что детей-магов в обычном мире просто нет, а значит, ей нужно было скрывать сына всеми силами?