А ещё я мог, перепечатывая этот остроумный список за авторством Поля Лазарсфельда, перевернуть результаты ещё раз — тогда удары остаются ударами, а удачные предсказания удачными предсказаниями. Что скажешь?
Теперь ты действительно не знаешь ответа. Замечаешь ли ты, что процессы, идущие в твоей голове сейчас, чем-то отличаются от тех процессов, которые происходили там ранее? Чувствуешь ли ты, что поиск ответа ощущается по-другому, не так, как рационализация обеих сторон «известного» ответа?
Дафна Барац разделила студентов на две группы и сообщала одной результат социологического исследования (например, «Во время подъема экономики люди тратят большую часть своего дохода, чем во время спада» или «Люди, регулярно посещающие церковь, стремятся иметь больше детей, чем те, кто редко ходит в церковь»), а другой — перевёрнутый результат того же социологического исследования. Обе группы утверждали, что данный им результат они смогли бы предсказать заранее. Отличный пример эффекта знания задним числом.
Что приводит людей к мысли, что им не нужна наука, ведь всё «и так ясно».
(довольно очевидный вывод, не так ли?)
Знание задним числом заставляет нас систематически недооценивать неожиданность научных открытий, особенно тех открытий, которые мы можем понять; тех открытий, которые нам близки, и которые мы можем постфактум уместить в свою модель мира. Регулярно читающий новости человек, разбирающийся в неврологии или физике, скорее всего тоже недооценивает неожиданность открытий в этих дисциплинах. Этот эффект несправедливо обесценивает вклад исследователей, и, что ещё хуже, не даёт тебе заметить свидетельства, которые отличаются от того, что бы ты предсказал на самом деле.
Без сознательного усилия невозможно почувствовать должный уровень шока.
Загадочные ответы
Лжеобъяснения
Элиезер Юдковский
Давным-давно жила-была в одном городе учительница физики. В один прекрасный день она пригласила в класс своих студентов и показала им широкую квадратную металлическую пластину рядом с обогревателем. Студенты прикладывали ладони к пластине и ощущали, что сторона пластины рядом с обогревателем кажется холодной, а дальняя от обогревателя сторона кажется тёплой. «В чём дело, как вы думаете?» — спросила учительница. Некоторые заговорили о конвекции воздушных потоков, остальные предположили наличие странных примесей в пластине. Студенты предложили много изобретательных объяснений, никто не снизошёл до фраз «Я не знаю» или «По-моему, это просто невозможно».
А разгадка была в том, что учительница развернула пластину ненагретой стороной к обогревателю перед тем, как студенты вошли в комнату.
Посмотрим на студента, растерянно бормочущего «Э… Ну, может быть, это из-за теплопроводности и всего такого?». Являются ли его слова полноценным убеждением? Слова достаточно легко произнести громким, убедительным голосом. Но контролируют ли они ожидание?
Подумаем о маленьком невинном предлоге «из-за», который стоит перед словом «теплопроводности». Подумаем о других вещах, которые он может предварять: например, можно сказать «из-за флогистона» или «из-за волшебства».
«Магия — не научное объяснение!» — можете закричать вы. Действительно, легко заметить, что эти две фразы — «из-за теплопроводности» и «из-за волшебства» — принадлежат различным литературным жанрам. Слово «теплопроводность» можно найти в лексиконе Спока из «Звёздного пути», а про «волшебство» может рассуждать Руперт Джайлз из «Баффи — истребительницы вампиров».
Но, будучи байесианцами, мы игнорируем жанры литературы. В наших глазах модель определяется через её воздействие на ожидания будущих событий. Ты сказал «теплопроводность»; на какие будущие переживания ты рассчитываешь, исходя из этой модели? В нормальных условиях эта модель подскажет тебе, что более тёплой на ощупь должна быть сторона пластины, которая ближе к обогревателю. Если фраза «из-за теплопроводности» может объяснить ещё и то, что ближняя к обогревателю сторона ощущается холоднее, то эта фраза может объяснить вообще всё что угодно.