Максимально эффективный, свободный от ошибок мыслитель в реальном мире, по факту, все равно будет полагаться на эвристики и аппроксимации. Оптимальные алгоритмы, путь вычислений которых можно проследить, выпадают из непротиворечивой теории вероятности.
И все же, даже зная, что мы не можем быть полностью непротиворечивыми, мы можем стать лучше. Зная о существовании идеала, с которым мы можем себя сравнивать (исследователи называют это «Байесовской рациональностью»), мы можем улучшать наши рассуждения и действия. И хотя, мы никогда не станем идеальными байесовскими агентами, математика рациональности поможет нам понять, почему некий ответ является верным, заметить где мы облажались.
Только представь изучение математики исключительно с помощью заучивания. Тебе сказали, что “10 + 3 = 13,” “31 + 108 = 139,” и т.д., но это не слишком поможет, если ты не будешь понимать последовательность, стоящую за закорючками. Трудно искать методы улучшения рациональности, не имея при этом парадигмы для оценки успешности этих методов. Цель этой книги - помочь построить такую парадигму индивидуально каждому.
Прикладная рациональность.
В своем блог-посте про разницу между восторженными рациональностью «рационалистами» и «рационалистами анти-эмпиристами» Скотт Александр пишет (10):
[O]чевидно - здорово иметь как можно больше свидетельств, в том же смысле, что и иметь как можно больше денег. Но так же очевидно, что и полезно уметь распоряжаться имеющимися ресурсами с умом, так же, как и полезно уметь распоряжаться с умом ограниченным бюджетом.
Техники рациональности помогут выжать больше из имеющихся свидетельств в тех случаях, когда они неоднозначны или когда наши искажения и пристрастия мешают интерпретировать их. Это применимо и к таким обыденным ситуациям, как та, что с Бобом. К разногласиям политических фракций (и спортивных болельщиков). И так же применимо к технологическим и философским загадкам, вроде дебатов о трансгуманизме и том, должны ли мы использовать технологии для радикального изменения нашего состояния. Признавая, что те же математические правила применимы к каждой из описанных областей, как и господство когнитивных искажений, автор, в «Как действительно изменить свое мнение», обрисовывает множество примеров проблем.
Первая цепочка статей в «Как действительно изменить свое мнение», - «Чрезвычайно удобные оправдания», - фокусируется на вопросах, которые настолько четкие с точки зрения вероятностей, насколько это возможно. Оптимальные вычисления по Байесу часто трудно выполнимы, но ошибки вроде ошибки подтверждения существуют даже в случаях, когда доступные свидетельства однозначны и у нас достаточно времени на обдумывание.
Отсюда мы движемся в темные воды вместе с цепочкой «Политика и Рациональность». Мейнстримная политика, как и теледебаты, знаменита своими гневными, непродуктивными дискуссиями. Если задуматься, это кажется странным. Почему мы воспринимаем так близко к сердцу политические разногласия, если эффекты национальной политики так далеки от нас в пространстве и времени? Если уж на то пошло, почему мы не можем быть аккуратней со свидетельствами, когда имеем дело с важными для нас вопросами?
В игре Дартмута с Принстоном есть пара подсказок. Большая часть наших рассуждений - рационализация, рассказывание историй, которые помогают нам воспринимать наши убеждения как последовательные и оправданные. при этом редко улучшая их точность. Об этом автор пишет в «Против рационализации», затем следует цепочка «Против двоемыслия» (о самообмане) и «Свежий взгляд на вещи» (о вызове признавать свидетельства, даже если они не слишком подходят нашим ожиданиям и предположениям).
Поднятие уровня своей рациональности подразумевает знакомство с множеством интересных и сильных идей. Часто, это так же означает знакомства с людьми для обсуждений этих идей и даже сообществами, поощряющими саморазвитие. «Смертельные Спирали» описывает потенциальные риски, влияющие на группы, созданные вокруг общих интересов и блестящих идей, которые надо обойти или перебороть, если мы рассчитываем получить хоть какую-то выгоду от сообщества рационалистов. «Как действительно изменить свое мнение» заканчивается цепочкой «Отпустить».
Наша природа не подразумевает изменение нашего мнения, как это делал бы байесовский агент. Чтобы заставить студентов Дартмута и Принстона заметить, что же происходило в реальности, понадобится больше, чем обучение их теории вероятности. Как писал Люк Мюлхаузер в «Силе автономного Агента» (11):