Женский пик сексуальности непродолжителен. Из-за этого необходимо сделать так, чтобы мужчины не знали о неспешном процессе увеличения своей ЦСР, причём чем дольше – тем лучше. Благодаря этому женщины могут реализовать основной принцип гипергамии: мужчина с наилучшей генетикой и способностью к обеспечению семьи, которого только она сможет привлечь на своём пике. Если мужчина осознаёт свою ЦСР до того, как женщина завершает реализацию моногамных отношений, то её сексуальная стратегия терпит поражение.
Ошибочно думать, что эта необходимость в социальных уловках была создана как часть глобального женского заговора. Это лишь показывает невежество в области социальных концепций. Чтобы социальная уловка стала уловкой, необходимо, чтобы общество постоянно повторяло её, и одновременно нигде не было видно ОФИЦИАЛЬНО написанного шаблона. Иными словами, мы разучиваем социальный шаблон тогда, когда наблюдаем его своими глазами, встраиваем в свою личность и начинаем повторять за всеми, действуя практически на автомате. Наилучшие социальные уловки бессознательны и редко ставятся под сомнение, потому что их разучили без курса формального обучения. Вот почему я считаю, что поощрение мужчин перестать пытаться понять женщин само по себе является социальной уловкой. Не пытайся найти кукловода, просто прими жизнь такую, какая она есть, тебе же лучше будет – вот что говорит могучий волшебник из страны Оз.
Такую угрозу представляет собой Игра для женского императива. Широко распределённое и объективное понимание мужской ЦСР и её развития является полной противоположностью женской сексуальной стратегии. Большего всего женщины боятся того, что выбирать станут их, а не они.
Позитивная маскулинность vs равенство полов
Если ты зайдёшь в мой блог и наберешь equalism (равенство полов) в поле для поиска, то это слово будет подчёркнуто красным, как будто ты напечатал неправильно. Иными словами, английский язык официально не содержит это слово, если судить по словарям. Мне кажется это вполне уместным, так как последние 50 лет сторонники феминизации общества всегда использовали абстрактную концепцию равенства полов как фон для своих действий. Не существует чёткого определения потому, что мы должны принимать его по умолчанию, вроде «здравого смысла». Предлог для более человечной реструктуризации общества с подачи феминизации всегда подавался с соусом «равенства». Это звучит вполне успокаивающе, даже когда исходный замысел заставляет насторожиться.
Однако, это не то «равенство», которое не нравится нашим компьютерам. Я нашёл этот термин в блоге Roissy. Иногда я вижу его, когда он выпускает свои щупальца из других блогов, порицающих туманную неолиберальную социальную программу. Порой я встречаю его в виде элемента, из-за которого консерватизм не может реализовать свой «истинный» потенциал.
Однако, я ещё не встречал его хорошей оценки. Необходимо вывести концепцию «равенства» на чистую воду – хотя бы для того, чтобы мне больше не подчёркивали это слово.
Маскулинность была переопределена людьми (мужчинами и женщинами), которые не имели понятия о том, чем она являлась раньше. Поведение и черты, которые и определяли уникальность маскулинности, не ставились под сомнение. Они были переопределены, чтобы соответствовать целям программы. В 1905 году никто не писал книги на тему «как быть мужчиной». Никто не беспокоился о том, что фундаментальные истоки маскулинности недостаточно проанализированы. Благодаря жизни в обществе мужчины знали, что является мужественным, а женщины отзывались на это. Характеристики, делающие мужчину желанным, являлись противоположностью тому, что мужчины видели желанным в женщинах. Мужчины и их биология задают в женщинах то, что способно их возбудить. Женщины реагируют на это и ведут себя соответствующе (сознательно или нет).