- Гарик с минуту вертел его в руках с задумчивым видом.
- Ну?
- Что ну.
- Ну и что ты думаешь?
- Я думаю, нахрена мы вообще ввязались в это дело. И кто тебя тянул за язык «надо провести тщательный анализ».
А ты что, лучше что ли, со своим гиперволновым томографом.
Где такое слово то выискал?
- Да я даже не знаю, как это все получилось, Степаныч, это было как наваждение, как гипноз какой-то. Оно все само как-то завертелось и понеслось.
- Зато я знаю. Кто кричал? – Это он, Степаныч, это он.
- Да вовсе я не кричал.
- Зато глаза твои кричали. Я сразу понял, как он над тобой измывался. Да он тебя просто обесчестил.
- Обесчестили меня ещё в детстве,- Гарик сел и уткнулся в пол,- теперь мне уже все равно.
Степаныч подошёл к нему, и обнял друга,- извини, Гарик, я не знал.
- Ладно, Степаныч, ерунда. Это было ещё в пятом классе. В спортзале. Их было двое. Учитель физкультуры и директор.
- Не может быть,- прохрипел Степаныч.
- Может, Степаныч, может.
- Вот изверги, сволочи, да как их земля носит? - он отвернулся, пряча накатившуюся слезу.
- Это были внутри школьные соревнования, продолжал Гарик,- я должен был прыгать через козла, и я старался, как мог. Я очень боялся подвести свою команду. Я разбежался, что есть мочи и оттолкнулся изо всех сил. И если бы я попал ногой на мостик для толчка, я бы, наверное, перелетел через двух козлов, но я промахнулся, и моя нога попала мимо мостика. Я долетел только до середины, зацепившись в полёте за козла трусами. В общем в конце моего выступления, я лежал на козле, с голой задницей, на виду у всех. Спортзал взорвался от хохота, а эти два урода ржали как лошади. Потом я слышал, как директор спросил физрука, - где ты взял такого придурка?
- В пятом Б, там таких полно,- ответил тот,- и они заржали ещё сильнее.
Степаныч слушал, отвернувшись, плечи его вздрагивали. Вдруг он глубоко вздохнул и умчался в туалет. Когда он вернулся, глаза у него все ещё были красные от слез, а лицо в муках пыталось сдержать смех.
- C тех пор это происходит периодически.
- Ты, что продолжаешь прыгать через козла?
- Нет, теперь козлы прыгают через меня. Всегда найдётся какой-нибудь гад, желающий посмеяться или унизить меня. Гарик схватил пустой стакан,- давай Степаныч, плесни с горя.
Степаныч разлил по полной,- только не с горя, а за удачу. Теперь нам выпал шанс прыгнуть через козла. Я же говорил жизнь полосатая. То они через нас, теперь наша очередь. И мы прыгнем, ой как прыгнем, только давай возьмём ещё пивка, а завтра разберёмся. Не зря в народе говорят,- утро вечера мудренее.
9
Гл 4
Гарик пришёл домой далеко за полночь. Тихонько повернул ключ. Аккуратно как вор, открыл дверь и, не включая свет, снял ботинки. Потом, крадучись стараясь не шуметь, двинулся вперёд. Первым невидимым препятствием на его пути, оказалась тумбочка, от столкновения с которой, что-то посыпалось на пол. Затем его качнуло в сторону, он схватился за штору, которая с треском оборвалась.
- Ну, что за ткани такие делают, дотронуться нельзя, подумал Гарик и наступил на хвост кошке Нюське, которая взвизгнула и растворилась в темноте.
- Извини, Нюся, извини ради бога, не заметил. Понимаешь, такой день тяжёлый. Я так устал, что прямо качает, объяснил он Нюське и такой же лёгкой походкой направился в спальню. Люська лежала, отвернувшись к стенке. Спи моя радость, спи, сказал он ласково и, побросав вещи на стул, просочился под одеяло.
- Хорошо погуляли, Игорь Игоревич? - Неожиданно прозвучал Люськин голос. Коньячок, пиво и кажется яблочко. У Люськи был удивительный нюх. Она могла, безошибочно определить все компоненты алкогольного коктейля, потребляемого её мужем. Ничего не скажешь, изысканный вкус, я знала, что мой муж гурман. Только теперь кому-то из нас надо спать в противогазе.
- Люсь, мне не надо.
- Значит, ты считаешь, мне надо.
- А тебе зачем?
- В армию собираюсь. Начальная военная подготовка.
- Ты в армию? А как же я? Ты меня что, бросаешь?
- А ты оставайся со своим Степанычем. Тебе же с ним интереснее.
- Нет Люсь, я с тобой.
Люська повернулась к нему лицом: