— Здорово, Егорыч! Ты ещё на пенсию не ушёл?
— Привет, Михалыч. Так нам продлили молодость. Работаю. Чего это пенсионеры-ветераны пожаловали? — с грустью в голосе сказал бывший коллега.
— Слушай, Михаил Сухин у тебя в КПЗ ещё сидит?
— О, так это твой орёл?! Я думал, однофамилец.
— Мой. Я ему передачу притащил.
— Так их уже увезли в СИЗО.
— Быстро сработали. Кто у него следователем?
— Да наш новенький. Ибрагимом зовём.
— Почему Ибрагимом?
— Он чем-то похож на одного артиста из кинофильма. Тоже здоровый, усатый, спортивный парень.
— Он здесь?
— Нет. Вот перед твоим приходом ушёл. В прокуратуру на своей машине дела повёз. Как вы не столкнулись с ним?
— Что за мужик?
— Ну как тебе сказать. Сразу не поймёшь. Вроде бы так общительный. Всем предлагает побороться. В спортзал приглашает. Дела быстро расследует. Его даже начальник хвалил.
— Быстро — это нехорошо. Так как его зовут?
— Квацебая Эдуард.
— С Кавказа, что ли?
— Ну да. Ты вот что. Завтра поутру поезжай в СИЗО. Там тебя ещё знают. Проси свиданку. Не откажут. Узнаешь у сына, кто у него были адвокат и прокурор. Хотя прокурором была Вер-ка Крынкина, в настоящее время Козлодоева. Ты её помнишь. Она к нам любила приходить, содержание задержанных в КПЗ всё проверяла. Растолстела. А то была такая стрекоза, так и летала по отделу. Всё мужиков искала, пока замуж не вышла.
— Ну, прощевай. Поеду в СИЗО, пока рабочий день не закончился. Может, там что-нибудь толковое узнаю.
— Съезди. Только лучше завтра туда наведаться. Сейчас они будут новеньких принимать, им не до тебя. Сам знаешь.
В СИЗО на свидание он разрешения не получил. Однако в порядке исключения продукты и туалетные принадлежности взяли и обещали передать задержанному Михаилу Сухину. На обратном пути Никита Михайлович собрался заехать в школу-интернат к бывшей жене, рассказать ей о беде, которая приключилась с их сыном. Перед этим он, проезжая мимо прокуратуры города, остановился около прокурорского серого здания с колоннами, бывшего купеческого собрания. Козлодоева Вера Ивановна в тот день дежурила и была на месте. Заместитель прокурора сидела в своём кабинете и внимательно изучала уголовное дело о разбойном нападении, поступившее из следственного отдела МВД для утверждения прокурором города, с последующей передачей в суд. Дежуривший на входе пристав раньше работал в милиции в одном подразделении с Никитой Сухиным, пропустил его к прокурору, но записал в журнал посетителей.
— Вера Ивановна, здравствуйте! Можно к вам на минуту зайти?
— О, Никита Сухин! Каким ветром к нам занесло?
— Если можно, расскажу.
— Заходи, мужчина. Вон какой здоровый стал. Говорят, снова холостой?
— Да, холостой и неженатый. Однако дети есть, хоть и взрослые, а заботы остались прежние, только ещё больше.
— Слушай, это не твоего сына я сегодня отправила в СИЗО на два месяца? — быстро сообразила Козлодоева.
— Моего. Расскажи хоть ты, за что его упрятали.
— Дело серьёзное. Обвиняют в хищении ценных бумаг на четыре миллиона долларов. Следователь молодой, но хваткий. Мы у него ещё ни одного дела не завернули. Все идут в суд, и приговоры обвинительные. Я участвовала в судебных заседаниях, поддерживала обвинение. Суд по делам, расследованным Квацебаей, ещё ни разу не выносил оправдательных приговоров.
— Вообще оправдательные приговоры бывают в нашем суде?
— Давно не было. Это раньше случались. Ну, тогда следователи и прокуроры были не настолько грамотные и опытные, как сейчас. К тому же привлекали народных заседателей.
Они участвовали в процессе вместе с судьёй как представители трудящихся, которые часто жалели арестантиков.
— В чём конкретно его обвиняют?
— Знаешь, я к тебе всегда относилась хорошо. Но дело незаконченное. Тайна следствия. Не могу разглашать. Ты к адвокату обратись. На слушание материалов дела в суде при избрании меры пресечения следователь пригласил дежурного адвоката из адвокатской конторы «Мартынов и сыновья». Я бы тебе его не рекомендовала. Есть один хороший защитник — Пётр Васильевич Сундуков. Он приехал недавно из отпуска, и ему нужны клиенты. Берёт он дорого, но работает отлично. Мошенничество — это его конёк.
— Спасибо и на этом. Не буду тебя отвлекать. Смотрю, у тебя дело многотомное. Давай, изучай.
— Не обессудь, Никита. До лучших встреч. Никита Михайлович успел заехать к Оксане Романовне и рассказал ей о случившемся. Она предполагала, что такое может произойти.