— Да, надеюсь все обойдется. — Он наклоняется и целует меня в щеку, после чего разворачивается и уходит.
— Бек?
Он поворачивается на ступеньках.
— Безопасной тебе поездки.
Одни кивок, и он уже в машине.
Глава 20
Шеридан
Среда. Полдень. Инглиш выглядит немного подавленной и, думаю, все дело в том, что Бек уехал из города. На всякий случай решаю убедиться, что она не сильно расстроилась.
— Эй, малышка, у тебя все хорошо?
— На этой неделе я не под радугой, мисс Монро. Папочка уехал смотреть на полярных медведей и не взял меня с собой.
Сегодня на ней легинсы в черно-розовую полоску и бело-оранжевое платье в клетку. Мне хочется обнять и защекотать ее так, чтобы услышать смех Инглиш, потому что она невероятно милая.
— Полярные медведи, говоришь? Они разве не живут на диком холоде?
— Да, им нужно много снега, потому что у них белая толстая шкура.
— Там, должно быть, невероятно холодно? — интересуюсь я.
Она прикусывает нижнюю губу, размышляя.
— Возможно, если пойдет снег.
— Там, вероятно, так холодно, что пальцы на ногах могут превратиться в леденцы.
— Аа?
Я смеюсь.
— Ну знаешь, пальчики замерзнут так, что будут как леденцы.
— И какого вкуса они будут? — спрашивает она, смеясь. — И мне бы пришлось надеть специальные носки и ботинки. Как папочка, когда катается на лыжах.
У нее на все есть ответ.
— Что ж, когда ты вырастешь, твой папа обязательно возьмет тебя с собой.
— Но я хочу поехать сейчас. — Она выпячивает нижнюю губу.
— Верно, но твой папа хочет, чтобы ты ходила в школу и стала очень умной.
— Но он говорит, что я уже умная.
Мне нужно будет поговорить с ним об этом.
— Это правда, но есть еще столько всего, что тебе нужно будет выучить. И тогда, когда ты вырастешь, будешь знать все, что знают взрослые.
— Так, значит, я не дурочка? Папочка называет так людей, когда едет за рулем.
— Понятно, и нет, ты не дурочка. — О господи, мне действительно стоит поговорить с ним.
Звенит звонок, и все дети надевают свои куртки, чтобы пойти поиграть на детской площадке. Я забираю свои вещи, быстро навожу порядок на столе и направляюсь на детскую площадку. На улице стоит другая учительница со своим классом и еще несколькими детьми из других классов. Мы стоим и общаемся, когда я замечаю Инглиш, которая стоит возле забора и разговаривает с какой-то женщиной.
Я указываю на забор другой учительнице и спрашиваю:
— Это нормально, что та женщина разговаривает с Инглиш?
Она переводит взгляд и говорит:
— Господи, разумеется, нет. Я никогда раньше не видела ее.
— Что нам делать?
Но до того, как мы успеваем что-то сделать, Инглиш поворачивается в нашу сторону и начинает отчаянно смотреть по сторонам. А когда видит меня, тут же срывается с места и бежит ко мне. Подбегает и обхватывает своими маленькими ручками меня за талию. У нее настоящая истерика — все лицо в слезах, что совершенно не похоже на Инглиш. Момент очень неловкий. Я хочу вернуться в школу и поговорить с Инглиш, но без костылей не могу сдвинуться с места, а Инглиш вцепилась в меня так, что я даже шелохнуться не могу. Поэтому решаю воспользоваться планом «Б» и передаю свои костыли другой учительнице, которая смотрит на меня, нахмурив брови. Кивком указываю на дверь и направляюсь ко входу в школу. Она следует за мной, и все вместе мы держим путь к кабинету директора.
— Что случилось? — спрашивает Сьюзен.
Я сажусь на стул, посадив Инглиш к себе на колени, чтобы избавиться от ботинка. Но Инглиш обнимает меня за шею и отказывается отпускать. Я объясняю Сьюзен, что именно произошло.
Когда я заканчиваю свой рассказ, спрашиваю у Инглиш:
— Милая, пожалуйста, скажи нам, что случилось, чтобы мы могли тебе помочь.
— Вы же не отдадите меня ей, правда? — бормочет она мне в грудь.
— Кому? Женщине, с которой ты разговаривала? — спрашиваю я.
Инглиш так усердно и быстро кивает головой, что локоны волос падают ей на лицо и закрывают глаза. Мне приходится убрать их, чтобы взглянуть на малышку.
— Никто никуда тебя не заберет.
Я чувствую, как ее тело начинает потихоньку расслабляться.
— Она сказала, что заберет меня у папочки и что она моя мама. Я сказала, что моя мама ушла, когда я родилась и что это не может быть она. Она сказала, что вернулась и что я буду жить с ней, потому что так и должно быть. Я не хочу жить с ней. Я хочу жить с папочкой. Я сказала ей об этом, но она сказала, что не имеет значение, чего хочу я. Что я все равно буду жить с ней.