– А ты запасливый, – заметила она, наблюдая за его приготовлениями.
– Я привык делать все как следует.
– Ты это о чем? – подозрительно спросила она.
– Обо всем, – сказал он веско.
– Звучит многообещающе, – поддразнила Кэтлин, опускаясь на одеяло и беря содовую.
Мел сел рядом и протянул ей сандвич.
– Надеюсь, тебе нравятся сандвичи?
– Сказать по правде, я предпочитаю более здоровую пищу.
– Это как понимать? – изумленно спросил Мел. – Неужели ты помешана на бескалорийной диете?
– Я бы выразила это иначе.
– Ты что же – питаешься одними ягодами и орехами? – допытывался он.
– Я совсем не это имела в виду, когда говорила о здоровом питании, – оправдываясь, произнесла Кэтлин.
– Так что ты ешь? Бобовые стручки, что ли?
– Ригз! Ты забываешься! – с шутливой угрозой воскликнула она.
– Если тебе не по душе сандвичи, я готов, не медля, надрать для тебя коры.
– Ну хватит, поиздевался!
Кэтлин сделала вид, будто хочет встать, но он потянул ее к себе, и она упала прямо в его объятия. Мел начал целовать ее, и Кетлин забыла обо всем на свете… Она уже поняла, что Мелу особенно нравится заниматься с ней любовью, когда она сердита, и она частенько специально для него делала вид, будто злится.
Но под конец их совместной жизни Кэтлин уже не приходилось притворяться. Она действительно обозлилась на него. Обозлилась и разобиделась. Развод стал для нее самым сильным жизненным ударом, который ей когда-либо довелось испытать.
А боль так и не прошла по сию пору.
– Жалко, что я так и не встретилась с Дарси, – заметила Карла, когда на следующее утро они с Кэтлин ожидали в аэропорту объявления о посадке.
– Ей пришлось выехать срочно, она и сама заранее ничего не знала, – ответила Кэтлин. – Дело в том, что ее муженек в постоянных разъездах и поэтому она пользуется любой возможностью с ним лишний раз повидаться. Вот и отправилась к нему на свидание.
Карла не успела ответить: объявили ее рейс.
– Запомните, что я вам сказала, – крикнула она на прощанье, уже стоя в очереди на посадку.
– Я запомнила: если больно, значит, любовь еще жива, – задумчиво проговорила Кэтлин.
– Да уж, что и говорить: удивительные бывают союзы.
Подняв голову от компьютера, Мел недоуменно взглянул на Ричарда:
– О каком союзе ты говоришь?
– О тебе и Уошберне. Более странную пару трудно себе вообразить. Никогда бы не подумал, что ты согласишься.
– Я же не жениться на нем собираюсь, всего лишь книгу вместе писать, – рассмеялся Мел.
– Насколько я слышал, это почти одно и то же, – заметил Ричард.
– В течение полугода я могу вытерпеть кого угодно, даже Уошберна.
Кого угодно, кроме бывшей супруги, при этом подумал он.
Зал суда был уже набит битком, когда Мел вошел туда с пятнадцатиминутным опозданием. Слушание шло полным ходом, и единственное свободное место в рядах для прессы, как назло, оказалось непосредственно позади Кэтлин.
– Ручка нужна? – иронически спросила она, обернувшись.
– Нет уж, спасибо. У меня свой запас.
– Я просто спросила на всякий случай.
– Так я и понял. Послушай, а где твоя подруга? Спит сегодня где-нибудь в другом месте?
– Я сейчас уже не работаю в газете, поэтому не в курсе, – спокойно ответила Кэтлин. – Вероятно, получила другое задание.
– Обидно за нее. Здесь ей так хорошо спалось.
– Хоть бы кто догадался выставить тебя отсюда, Ригз, – вырвалось у нее. Однако, заметив, что на них начали оглядываться, Кэтлин выпрямилась и стала внимательно слушать показания очередного свидетеля. Если и дальше так пойдет, то могут выставить нас обоих, подумала она.
Кэтлин не включила свой карманный магнитофон, на таком расстоянии запись выступлений вряд ли удалась бы. К тому же на пленку тогда попала бы ее перепалка с Мелом, а это уже было ей и вовсе ни к чему. Она наблюдала за Уошберном, и у нее просто в голове не укладывалось, каким образом Мел мог согласиться работать с ним в паре. Мел вообще был не создан для соавторства. Он любил работать в одиночку, и это удавалось ему лучше всего. Он справился бы и один – без всякого Уошберна. И, как ни трудно было ей в этом признаваться даже себе самой, сделал бы это еще лучше, нежели в сотрудничестве с Уошберном.
– Роллинз родом из Далласа, – заметил Мел. Они с Ричардом сидели в издательском кафетерии. – Вся его родня и теперь там живет.
– Ну и что?
– Как это «ну и что»? До чего же ты тупой, Рич! – рассмеялся Мел. – Как только ты справлялся с работой репортера!
– А я и не справлялся, – пожав плечами, безмятежно ответил Ричард. – Потому-то меня и сделали обозревателем. Так к чему ты клонишь?