— Что ты имеешь в виду, более подходящее? — спросила она с нажимом. Это звучало как отговорка.
Майкл поднял бровь и ответил прямо.
— Ты ещё не готова узнать об этом, Ева. Когда будешь готова, тебе расскажут.
Она многозначительно вздохнула, положив руки на талию. Проклятый ангел так сбивал с толку.
Тень улыбки мелькнула на его лице. Он отвернулся, снова глядя в окно.
— Ты права насчёт одного, Ева. Большинство ангелов уверены, что люди ниже их.
— Большинство? — Что-то в этом слове насторожило её.
— Они считают, что секс с человеком — это самый ужасный поступок, который мог бы совершить ангел. Они даже верят, что мир был бы лучше без человечества.
Да, здесь явно было что-то не так. Большинство, как он сказал.
— Но ты так не думаешь, — прошептала она.
— Нет.
— Ты отличаешься от большинства.
— Да, — согласился он, повернувшись к ней.
Мир лениво начал вращаться, и его кусочки стали на свои места. На мгновение у неё закружилась голова, и она испугалась, что упадёт, но потом всё пришло в норму.
— Ты не обычный ангел, — сказала она, стоя лицом к нему.
— Это, правда. — Майкл грустно улыбнулся, и в то же мгновение из его спины выросла пара крыльев. Широкие, кажущиеся мягкими, они были выше его макушки и величественно спускались до земли.
Они были потрясающими. Изумительными. Слишком красивыми, чтобы описать словами.
И они были чёрными. Чёрными, не белыми.
Она была права. Он был необычен.
— Ты… ты… — Когда слова не помогли, он дал ответ, которого она одновременно ждала и боялась.
— Я — Падший.
Глава 3
Падший. Падший ангел стоит в её долбанной гостиной. В этом не было никаких сомнений из-за цвета его крыльев. Только Падшие имеют крылья чёрного цвета. Эта маленькая частичка знаний вновь и вновь прокручивалась в её голове, снова и снова.
Когда её горло стало сжиматься, Ева положила обе руки на талию, стараясь не допустить гипервентиляции лёгких, но потерпела неудачу. Тут же она почувствовала электрическое прикосновение к спине.
— Успокойся, Ева, — услышала она мощный голос Майкла.
— Нет, стой, где стоишь! — Она выпрямилась и отступила назад, пока не наткнулась спиной на стену.
— Не кричи.
Невозможно было рассмотреть его реакцию с этого расстояния, но его голос звучал жёстко, словно камень.
— Я не понимаю, чего ты хочешь от меня, — она задыхалась, — ты Падший. Ты хочешь уничтожить людей.
Его смех прозвучал сурово и хрипло.
— Сейчас ты декламируешь невежественную пропаганду. В этом нет нужды.
— Но… но… ты — Падший, — прошептала она.
Он вздохнул очень по-человечески и отвернулся лицом к окну.
— Как я уже сказал, невежественно.
Его чёрные крылья затрепетали, согнулись к спине и исчезли.
Потрясающе. Если бы она не видела это собственными глазами, она бы ни за что не поверила. Большие и впечатляющие, вот они есть — и через секунду они исчезли. На спине не было ни впадинки, ни хребта, которые обозначали бы место, откуда они появлялись.
Эй, он отвернулся от тебя.
О, да. Это может быть единственная возможность, которая у неё будет. Если бы она добралась до входной двери, она могла бы сбежать. Или, в крайнем случае, выскочить в коридор и позвать на помощь.
Как только охранники Консорциума были бы извещены, это место тут же в самое короткое время наполнилось бы ангелами. Падшие были общественным врагом номер один, и людям советовали тут же связываться с охраной, если был замечен Падший. Не сказать, что это когда-либо случалось. Эти ребята обычно всех держали под радаром.
Беги, Ева, беги!
Взглянув в сторону коридора, ведущего к входной двери, она двинулась в этом направлении. Но, сделав не более чем два шага, она так резко остановилась, что чуть не упала лицом вниз.
Чёрт. Возможно, если бы она закричала, то Трэвис услышал бы её. Это будет слишком долго. Эти стены были удивительно толстыми. Всё ещё…
Она открыла рот, но горло снова сжалось.
Чёрт бы побрал этих ангелов с их долбанными силами. Слёзы бессилия застыли в её глазах, но она сморгнула их.
Он повернулся к ней, и по её спине скользнул страх. Она была бессильна, полностью в его власти. Была с самого начала, хотя убеждала себя в обратном. И было ещё одно, что она знала о Падших — у них не было милосердия.
— Ты не должна бояться меня, любимая.
Да. Точно.
Каким-то образом ей удалось не испугаться. Хотя лучше бы это было так, чем наблюдать в безмолвном параличе, как он её преследует с решительным выражением лица.