Твою мать. Одно прикосновение его пальца и у неё был самый сильный оргазм в жизни. Осознание этого полностью взорвало её мозг. Как может человек сравниться с ангелом? С Майклом?
Он подождал, пока она не пришла в себя, прежде чем снова коснуться её тела.
— Это было потрясающе, любимая. — Глубина желания отражалась в его глазах, в резком судорожном дыхании. — Видеть страсть на твоём лице, как ты расслабляешься под моими руками… это несравненно.
Словно подчёркивая свои слова, он скользнул в неё пальцем, выстроив ритм, который снова быстро подвёл её к краю. Она не могла не застонать.
— О, это так…
Выгнув спину, она приподнялась на локтях, удерживая верхнюю часть тела над матрасом. Она хотела видеть его, видеть желание на его лице.
Он заметил её взгляд и сексуально закусил губу, дразня её.
— Тебе это нравится.
Это было утверждение, не вопрос. Но она ответила.
— Да.
— М-м-м… мне тоже.
Он убрал руку. Прежде, чем она расстроилась из-за этого, он скользнул вниз и улёгся между её ног.
Оу, подожди-ка секунду. Ей было интересно, что она почувствует, когда его электризующий язык окажется внутри неё. И она опасалась, что это будет слишком сильно.
— Подожди…
Усмехаясь, он закинул её ноги себе на плечи, и коснулся её языком.
— О боже!
Она закричала, когда он медленно лизнул её, нежно посасывая клитор. Пальцы присоединились к языку, и она просто растворилась. Жёсткая кульминация прошла сквозь неё, мышцы напряглись так сильно, что позже, несомненно, будут болеть. Он всё время работал, то отпуская, то снова подводя её к краю, изучая языком её глубину. Это продолжалось до тех пор, пока она не потеряла счёт количеству своих оргазмов.
Её последней мыслью перед изнуряющим сном было: «Это хороший способ умереть».
***
Еву разбудило урчание в животе. Моргнув, пытаясь сориентироваться, она села в постели. Угол света, проникающего в её спальню, подсказал ей, что сейчас поздний вечер. В комнате никого не было, кроме неё. Но прежде чем уйти, Майкл предусмотрительно укрыл её простынёй.
Он ведь не ушёл, правда?
Борясь с паникой, вызванной внезапной мыслью, она сбросила простыню и встала с кровати. Мышцы на ногах запротестовали. Подавив небольшой стон, она застегнула рубашку и отправилась на поиски Майкла. Он был на кухне, копался в холодильнике и, как обычно, был наполовину обнажён, а его влажные волосы указывали на то, что он недавно был в душе. Сверху на стойке была её старая корзина для пикника, которой она не пользовалась с тех пор, как умерла её мать.
— Что ты делаешь? — спросила она.
Выпрямившись, он повернулся к ней и схватил её на руки. Подарил ей долгий, неторопливый поцелуй, который разгорячил её и разволновал. Она думала, что у неё уже было достаточно оргазмов, которых хватит до конца следующего года, но её тело с ней не согласилось.
— Я нашёл на крыше восхитительный участок, который можно превратить в сад, — пробормотал он. — Думаю, мы могли бы устроить там пикник.
Пикник? Он хотел взять её на пикник? Внутри неё что-то растаяло от этой мысли. Тем не менее, она заметила:
— Ты знаешь, что это частная терраса, принадлежащая хозяевам пентхауса.
Он пожал плечами.
— Там никого не было.
Она подозрительно посмотрела на него.
— Подожди, ты не мог добраться туда с пожарной лестницы.
— Не мог, — согласился он.
— Подожди… ты летал туда? Среди бела дня?
— Не волнуйся, любимая. Я был очень осторожен. — Улыбаясь, он ласково чмокнул её в макушку, прежде чем вытащить из холодильника остатки жареной курицы. — Почему бы тебе не принять душ, пока я соберу всё, что нам нужно?
Она не нашла причин спорить, поэтому пошла в ванную и включила настолько горячую воду, чтобы суметь расслабить мышцы. Когда она вернулась, на кровати лежало платье сочного кораллового цвета с длинными ремешками, низким V — образным вырезом и длинной летящей юбкой. Она купила его прошлым летом, поддавшись порыву, и ещё ни разу не надевала. В конце концов, куда бариста наряжаться?
Думаю, он хочет, чтобы я надела его.
В этом не было ничего плохого. Она направилась к комоду с нижним бельём, но, в итоге, решила обойтись без него. Они могли бы подразнить друг друга. Похоже, Майклу это нравилось. Одевшись, она достала из шкафа пару золотых сандалий и обулась, затем отправилась на поиски своего Падшего ангела. Она нашла его на пожарной лестнице, смотрящим в небо.
Он повернулся, услышав её, и одарил голодным взглядом.
— Ты выглядишь великолепно.
— Спасибо, — ответила она, поражённая внезапной вспышкой застенчивости.
Взяв корзину для пикника, стоявшую у его ног, он протянул ей руку.
— Готова идти?
Что? Она уставилась на него.
— Подожди, ты же не думаешь, что я полечу на крышу вместе с тобой?
— Почему нет? — он ухмыльнулся и, пока она колебалась, добавил:
— Обещаю вернуть тебя в целости и сохранности.
О, какого чёрта. Когда у неё ещё будет возможность полетать с ангелом? Она переступила подоконник, встала на пожарную лестницу и обняла его за шею.
Обняв её свободной рукой, Майкл расправил крылья.
Прежде чем она успела вздохнуть, он взмыл вверх, двигаясь так быстро, что всё вокруг казалось размытым.
— Твою м…
Не успела она закончить свою фразу, он приземлился на крышу, и в мгновение ока его крылья исчезли.
— Это было…нечто.
Отпустив его, она обернулась и вздохнула. Маленькое патио было превращено владельцами в волшебный сад. Большие решётки закрывали подавляющую часть пространства, а виноградные лозы и плющ были настолько зелёными и густыми, что, когда она прошла под ними, то не увидела неба.
Он был прав. Они могли побыть здесь на пикнике, не беспокоясь о том, что их заметит какой-нибудь ангел, летающий над их головами.
Майкл присоединился к ней под решёткой, открыв корзинку для пикника, достал плед и расстелил его.
— Садись, любимая.
Она приподняла платье, чтобы удобней сесть, и смотрела, как он достаёт из корзинки бутылку вина. После того, как он откупорил её и протянул бокал, она сказала:
— Почему ты такой милый?
Он выглядел удивлённым.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, — указала она на корзину для пикника, — всё это. Это для того, чтобы я присоединилась к тебе?
Отложив бутылку вина, он взял её за руку.
— Ева, ты заслуживаешь этого и даже большего. Никогда не продавай себя дёшево.
Смущённая, она сделала большой глоток из своего стакана, пока он наполнял большую тарелку кусочками жареной курицы и овощами.
Он поставил тарелку перед собой и откусил кусочек.
— Расскажи мне о своей семье.
— О моей семье? — Она взяла курицу и начала рассеянно жевать. — У меня никого не осталось. Были только я и мама. Она умерла три года назад. Рак. Они обнаружили его слишком поздно.
— Прости, — пробормотал он. — Что насчёт твоего отца? Есть его фотографии?
— Мой отец? — Она подцепила вилкой овощи. — Никогда не знала его. Мама тоже его не знала.
Он вопросительно поднял бровь.
— Моя мать была не очень общительной, — пояснила она. — Вообще-то, это мягко сказано. Она ненавидела большинство людей. Она росла с двумя отвратительными задницами вместо родителей и постоянно говорила об этом. В результате она выросла симпатичной отшельницей. Однажды встретила симпатичного парня, идущего по улице, и поняла, что он ей нужен. Она даже не знала его имени.
— Значит, она ничего не знала о нём или о его наследии?
— Наследии? — Она моргнула в замешательстве. Он, должно быть, имеет в виду данные её отца. — Нет. Когда на следующее утро она проснулась, он уже ушёл, а через девять месяцев появилась я. — Ева стрельнула в него улыбкой. — Мама говорила, что это была судьба. Поэтому часто в этот день впадала в депрессию.