Флинкс подумал, не переменить ли решение и не попытаться ли скрыться за ближайшим поворотом или в какой-нибудь полуоткрытой двери. Кем бы ни были эти люди, они не дураки. Они правильно оценили степень его привязанности к Пипу и потому не стали его связывать и пришли невоооруженными.
Он по-прежнему не понимал, что им от него нужно. Если они говорят правду и действительно не хотят ему вреда, то какая им от него польза? Единственное, чего он никогда не мог вынести, это вопросов без ответов. Объяснение ему нужно не меньше, чем Пип.
Они кажутся очень уверенными в себе. Конечно, то, что они не вооружены, вовсе не означает, что поблизости нет оружия. Он никак не мог совместить их страх перед ним с отсутствием оружия. Может, они боятся, что он расскажет о похищении местным властям? Может, именно этого они от него хотят: обещания хранить молчание?
Но и это почему-то не казалось ему разумным объяснением.
– Я бы хотел, чтобы вы сказали мне, что вам от меня нужно, – вслух произнес он, – и вообще что происходит.
– Не наша обязанность объяснять. – Мужчина взглянул на свою спутницу и потом спросил, словно не в силах сдержать собственное любопытство: – Ты когда-нибудь слышал об Обществе Улучшения?
Флинкс покачал головой.
– Нет. Но я знаю, что значит это слово. Какое отношение это имеет ко мне?
– Самое прямое. – Он как будто готов был сказать больше, но женщина заставила его замолчать.
Здание, в которое они вошли, было окружено такими же не бросающимися в глаза строениями. Они находились в стороне от главного проезда к шаттл-порту. За все время в этом районе Флинкс видел всего несколько человек. В грязном фойе никого не было.
Они поднялись в лифте на третий этаж. Сопровождающие провели его по широким пустым коридорам, мимо кладовых с высокими потолками, заполненных пластиковыми контейнерами и барабанами. Наконец остановились перед небольшим микрофоном, вделанным в дверь без всякой надписи. Сопровождавшие Флинкса обменялись несколькими словами с тем, кто за дверью, и дверь открылась.
Флинкс оказался в небольшом помещении, загроможденном тюками и ящиками. Но от других таких же помещений это отличалось правой стеной. На ней было размещено внушительное количество электронного оборудования. Все ящики свидетельствовали о недавнем торопливом вскрытии и сборке. Консоли подключены к энергии, за ними сидят операторы. Все они с любопытством оглянулись на вновь прибывших, прежде чем вернуться к своей работе. Если не считать решительного и мрачного выражения, все они походили на пенсионеров на пикнике.
Из внутренней двери появилось еще двое. Потом к ним присоединился третий – высокий, среброволосый, поразительно красивый старик. Вел он себя как прирожденный лидер, и Флинкс немедленно сосредоточил на нем все внимание. Человек улыбнулся Флинксу. Хотя по возрасту он мало уступал матушке Мастиф, держался очень прямо. Если какие-то старческие недомогания у него и есть, он их прекрасно скрывает. Тщеславие или сила воли? подумал Флинкс. Он попытался прочесть эмоции человека и, как обычно, наткнулся на стену. Не ощущал он и присутствия Пипа в этой комнате или поблизости.
Высокий старик говорил приветливые слова, а Флинкс осматривался в поисках пути отступления. Похоже, выход только один – та дверь, через которую он вошел. Он понятия не имел, куда ведет вторая дверь из комнаты, но полагал, что на свободу через нее не вырвешься.
– Какое удовольствие наконец встретиться с тобой, мой мальчик, – говорил старик. Рукопожатие его было крепким. – Мы пошли на многое, чтобы организовать эту встречу. Я предпочел бы не действовать таким способом, но меня вынудили обстоятельства.
– Значит, это вы отвечаете за похищение моей матери?
Круачан слегка успокоился. В этом худом невинном мальчике нет никакой опасности. Способности его спят, ждут пробуждения и развития. А отношение у него не враждебное.
– Я спросил его, – сказал мужчина, который привел Флинкса с рынка, – слыхал ли он об Обществе. Нет, не слыхал.
– У него не было для этого причин, – заметил Круачан. – Жизнь его была ограничена, горизонты сужены.
Флинкс не обратил внимания на такую оценку.
– Где Пип?
– Твое животное? Да. – Высокий старик повернулся и крикнул в сторону задней двери. Часть стены, в которой находилась эта дверь, отодвинулась, заскрипев, когда заработали невидимые лебедки. За ней находилась новая бесконечная череда складских помещений, занятых обычными ящиками, контейнерами и барабанами. Впереди на столе стояла прозрачная клетка, примерно в кубический метр размером, с несколькими металлическими баками сверху. От баков в клетку вели шланги.
Слева от клетки стоял старик, очень нервничающий. Он сжимал в руке небольшой плоский контрольный ящичек. Старик постоянно переводил глаза с клетки на Флинкса и обратно.
На дне куба лежал Пип, свернувшись в глубоком сне. Флинкс сделал шаг вперед. Круачан положил ему на плечо руку.
– Твоему животному удобно, оно отдыхает. К воздуху в клетке примешано слабое снотворное. Во время нашего разговора Вестхоф регулирует состав смеси. Если ты сделаешь какую-нибудь глупость, он увеличит поступление газа из бака, прежде чем ты сможешь освободить своего любимца. Видишь, клетка изолирована. Никакого замка на ней нет.
– Нормальная атмосфера в клетке будет полностью заменена наркотическим газом, и твой любимец задохнется. Займет это немного времени. Вестхофу нужно лишь нажать на кнопку, на которой лежит сейчас его палец. Если потребуется, он бросится на нее всем телом. Так что, видишь, ты не сможешь помешать ему выполнить это назначение.
Флинкс спокойно слушал, одновременно оценивая расстояние между собой и кубом. Старик с контрольным устройством мрачно смотрел на него. Даже если одолеть его, все равно Флинкс не видел возможности быстро открыть клетку и освободить Пипа. Его стилет бесполезен против толстого слоя панкрилика.
– Вы выразились очень ясно, – сказал он наконец. – А что вам нужно от меня?
– Освобождения, – негромко ответил Круачан.
– Не понимаю.
– Надеюсь, со временем поймешь. А пока достаточно тебе знать, что нас интересуют твои неоспоримые способности, твой Дар.
Все предшествующие догадки Флинкса рухнули, как песчаные замки.
– Вы хотите сказать, что все это сделали, сначала похитили матушку Мастиф, теперь Пипа, только из-за моих способностей? – Он недоверчиво покачал головой. – Я постарался бы помочь вам и без этих сложностей.
– Дело не так просто. Ты можешь говорить одно и даже верить в свои слова, но мозг твой будет действовать по-другому.
Да это безумие, ошеломленно подумал Флинкс.
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Это даже к лучшему, – ответил Круачан – Ты эмоциональный телепат, верно?
– Иногда я ощущаю чувства других людей, если вы это имеете в виду, – воинственно ответил Флинкс.
– Больше ничего? Никакой способности к предвидению? Телекинез? Истинная телепатия? Пирокинезис? Внепространственное перемещение?
Флинкс рассмеялся, и смех этот резко прозвучал в напряженной тишине комнаты.
– Я даже не знаю, что означают эти слова, кроме телепатии. Если вы имеете в виду чтение чужих мыслей, то нет. Только иногда чувства. Остальное – просто фантастика, верно?
– Не совсем, – негромко ответил Круачан, – не совсем. Этот потенциал есть в мозгу у каждого человека, так верим мы в Обществе. Когда эти способности просыпаются, некоторые стимулы и соответствующая тренировка могут их развить. Это и было… – он замолчал и снова улыбнулся.
– Как я сказал, когда-нибудь ты поймешь все, я надеюсь. А сейчас достаточно, если ты позволишь нам проделать с тобой некоторые тесты. Мы хотим определить границы твоего Дара и проверить наличие других, скрытых пока возможностей.