- Все мужчины и женщины, которые изменяют супругам, так говорят, - проворчал Махмуд.
- Зато ты, я вижу, времени не терял? – я взъерошил ему волосы на макушке.
- Да скорее теории наслушался. Люди везде одинаковы, любят поболтать про это дело. А девушка у меня была только одна, и то я просто не отказал ей, потому что ссориться не хотелось.
По его тону я чувствовал, так оно и было. И молча лежал, рассеянно глядя в потолок.
*
Мы провели день так беззаботно, как мечтали когда-то. Валялись на широком диване, накинув гостиничные халаты. Перекусили под какой-то фильм на плазменном экране, а потом, допивая пиво, спорили, точно так же, как в Сент-Пол. Мой любимый многое видел и многому научился, но в чем-то остался таким же идеалистом, как прежде. Есть всё-таки в этом мире стабильность.
Я лежал и курил, а Махмуд сидел в кресле, пристроив альбом на коленях, рисовал меня и продолжал доставать наивными вопросами в своем обычном стиле:
- А тебе обязательно продолжать курить? Это же так вредно! Неужели тебе может это нравиться?
- Ну, жить вообще очень вредно. И ты угадал, мне это нравится, - спокойно отвечал я.
- Ты просто притворяешься!
- Поверь мне, это еще самое безобидное притворство…
Мне нравилось его дразнить. Нравилось, каким огнем в такие минуты пылает его взгляд. Годы нормальной, не тепличной жизни отчасти изменили моего мальчика – он стал сильнее, увереннее, кажется даже, немного выше ростом… в улыбке появилась незнакомая раньше горечь… но иногда он что-то такое скажет, и будто не было нашей разлуки.
Отвлечься друг от друга казалось просто невозможным. Даже какие-то несколько минут – и то…
Вечером мы вместе принимали душ, ласкаясь медленно и нежно, а потом, вытеревшись, снова вернулись в постель. Целовались яростно и страстно, оставляя следы. Ничего, всегда можно замаскировать тональным кремом, пластырем или скрыть под одеждой.
- Ох, кажется, слишком заметно будет… прости… - Махмуд провел кончиком пальца по моей шее.
- Я все равно обычно одеваюсь так, что ничего не видно. Упаковываюсь, как в броню, - засмеялся я.
- Неужели жена не заметит и ничего не скажет?
- Ей всё равно. Я же не интересуюсь, есть ли у нее кто-то… - я сильнее прижал его к себе.- Давай не будем об этом. Я… я хочу тебя… чувствовать тебя в себе… быть твоим…
Махмуд смутился. Потерся щекой о мое плечо, и я ощущал жар его тела, и застонал в нетерпении – мне уже давно хотелось намного большего, я уже устал ждать.
- Но…
Как же меня умиляют эти сомнения.
- Я хочу чувствовать, что я только твой. Что всё уже не так, как раньше.
Осторожный, нежный поцелуй в висок. Да, Махмуд понял меня.
Мы свободны, мы не должны беречь себя ради какой-то цели, ради кого-то…
…Несмотря на ласки и просто сумасшедшее притяжение, в первый раз это было больно. Я вскрикнул, впиваясь пальцами в плечи Махмуда, царапая, и зажмурился, тяжело дыша. Он застыл, виновато прошептал:
- Может, лучше не надо?
- Не останавливайся. Всё пройдет.
Боль смешивалась со злой радостью. Уже столько лет прошло, а я не простил и не забыл, и, даже разрушив систему, которая воспитывала доноров, я все равно стремился поступить назло всем тем принципам, которые в нас вбивали в Хейлшеме. Пусть никто ни о чем и не узнает, всё равно. Воздерживаться от практик, которые могут нанести ущерб телу? А я буду, буду отдаваться любимому человеку, только он может владеть мной, больше никто, и никакое «служение другим» над нами не властно.
Махмуд поглаживал меня, целовал так нежно, почти невинно, шептал мне всякие любовные глупости… понемногу я расслаблялся, становилось легче, уходила злость, и мы обретали тот ритм, в котором нам было хорошо.
На миг будто весь мир перестал существовать.
Только яркая вспышка – и блаженная пустота. Вот это и есть рай.
*
Наутро мы прощались с такой неохотой, как если бы что-то снова могло разлучить нас на долгие годы. Возвращаться каждый к своей жизни и знать, что мы будем видеться тайком, в вот таких отелях, и прятаться от людей, и скрывать нашу связь от знакомых…
Есть вещи, которые не меняются никогда.
Запретная связь остается запретной.
Но на рассвете мы ехали обратно в город, и вполголоса подпевали всё той же песне.
However can I live without your love?
So hold me tight in your arms, but don’t you say a word
and spoil all this moment, cause this is worth more than forever
Я остановил машину за квартал от того дома, где жил Махмуд. Мы расставались – но всего на неделю.
Комментарий к Глава 53. Заганос З.
(1) Песня: Julia Shortreed - Never Let Me Go
========== Глава 54. Томми Д. ==========
Я возвращался с тренировки уставший, но счастливый. Мышцы немного ныли, и больше всего мне хотелось добраться домой, сбросить пыльную, пропитавшуюся потом одежду, и стать под теплым душем, чувствуя, как льющаяся вода ласкает кожу. Блаженство!.. Ради таких моментов и стоит жить. Сегодня моя команда юниоров показала класс. Как они дали жару ребятам из Эдинбурга, хоть среди тех и были достаточно сильные противники, и их тренер работает с подростками уже лет десять. Правда, это только разминка, решающий матч состоится через неделю… но мы прорвемся!
Уже прошло четыре года с тех пор, как я перестал работать помощником и живу нормальной жизнью обычного человека. Иногда коллеги и знакомые говорят мне: «И не обидно тебе, Том, существовать в тени супруги? Она с такими важными птицами чаи распивает – не ревнуешь?». Я только плечами пожимаю. Говорю, что люблю Кэт и доверяю ей. Что у нее получается найти общий язык с кем угодно – от трудных подростков до первых лиц государства. Я бы, например, такой работы не выдержал, а она – как рыба в воде.
Но никому я не скажу другую часть правды – что если ты жил в предчувствии близкой смерти, все эти мелочи вроде ревности, или амбиций, или кто сколько получает и кто с кем знаком, становятся неважными. Много ли значило для нас, что раньше Кэт была помощником экстра-класса, а я – так себе? Категория не защищала ровным счетом ни от чего. Змей каким помощником был, его врачи по всей Британии стремились получить в свою клинику… и что? Завершил на первой. От судьбы, увы, не убежишь.
Именно об этом я подумал, когда зашел домой и услышал, как в гостиной Кэт говорит по телефону: «Я буду рада увидеться с вами на благотворительном концерте в пятницу, Лейтон…».
Что-то странное есть в этой ее дружбе с министром Уэсли. Конечно, свою роль играет работа в близких сферах и то, что они часто видятся по работе. Но… он старше ее на хороших двадцать лет, он человек другого поколения… он родился и вырос в «мире снаружи», а для наших, хейлшемских, это еще кое-что значит, мы и теперь держимся своих, как до всех этих перемен.
Кстати, о переменах…
Это случилось так быстро. Для наших, во всяком случае, как гром с ясного неба. Но Кэти будто знала заранее!
Стоп. Кажется, я просто слишком устал. Да и день был жаркий. Солнцем голову напекло.
Я дождался, пока Кэт договорит по телефону, позвал ее. Мы обнялись, перекинулись парой слов на ходу. Я пошел в душ и слышал, как она на кухне включает чайник, достает чашки. По радио играли какую-то веселую танцевальную мелодию.
Журчала вода, я расслабился… сполоснулся, вытерся мягким полотенцем, переоделся в чистые футболку и шорты. Красота!
Сидя на кухне, я пил чай. Теперь уже телефон звонил у меня. Брайан приглашал в субботу заглянуть к нему, посмотреть гонки. Фред и Тобиас уже пообещали прийти. Вот и отлично. Классные ребята, мы когда-то работали вместе. Не мешало бы увидеться и поболтать.
Правда, Брайан недавно женился на какой-то начинающей актрисе, которая снимается в рекламных роликах. Тина курит, как паровоз, и временами выпивает, да и ругается как не всякий мужик на футбольном матче. Странноватый выбор для «нашего». Хотя вроде бы неплохая девчонка, несмотря на все ее причуды. Так или иначе, в субботу мы сидим в исключительно мужской компании и болеем за «Макларен».
*
Дни проходили в привычных делах, одних и тех же занятиях. Я тренировал команду юниоров, время от времени навещал приятелей, вместе с Кэти ездил за покупками, в кино или за город на пикник. Мы жили почти так, как это представляли себе, мечтая об отсрочке. Вместе смотрели фильмы, или ходили в кафе, проводили отпуск на море… может, когда-нибудь мы полетим во Францию или в Испанию – Кэт об этом мечтает, откладывает деньги и присматривает туры, просто я пока не решаюсь. После того, как столько лет мир, который я знал, состоял только из Хейлшема, коттеджей и клиник, страшновато бывает осваивать что-то новое. Работа – это другое, с этим я уже сжился, тем более, я выбрал то, что любил и раньше, и со своими учениками я езжу на соревнования практически в те же города, где бывал в роли помощника. А вот привыкнуть, что никто не помешает тебе полететь хоть на край земли…