К третьему году будничные заботы и дела окончательно вытеснили из моих мыслей тревоги прошлого. Гораздо важнее было то, что Энди собирался поступить в университет и начал встречаться с девушкой. Как быстро время летит!
Жалею ли я о том, что, пусть косвенно, причастен к гибели двух человек? Возможно. Но скольких я своими поступками спас… Может, я вообще предотвратил восстание! Хотя не по душе мне была роль вершителя судеб. Из всех игр, существующих в этой жизни, я предпочитаю менее кровавые.
========== Глава 57. Заганос З. ==========
Утром мне позвонила секретарь моей пресс-службы и спросила, могу ли я ее принять по неотложному делу. Еще никогда я не замечал, чтобы миссис Баррет говорила так взволнованно. Что могло произойти? Я назначил встречу.
Миссис Баррет зашла в мой кабинет, как всегда, безукоризненно одетая – в этот раз на ней был новый серо-голубой костюм по последней моде. Очень идет к ее пепельно-русым волосам и серым глазам.
- Доброе утро, миссис Баррет. Садитесь. Слушаю вас.
Она села в кресло напротив моего стола и протянула мне папку с сегодняшними газетами.
- Вы еще не читали новые выпуски «Сан» и «Дейли мейл» и «Новостей мира» (1)? В них опубликовали скандальные статьи о вас, мистер Уэсли. К тому же, подозреваю, фотографии в них – подделка.
Я начал просматривать яркие страницы с крупными фотографиями. Да статьи обо мне попали на первые страницы таблоидов! И что хуже всего, какой-то папарацци изловчился сфотографировать меня с Махмудом. На фото было то, что мы вместе приезжаем и уезжаем, и то, как мы стоим на балконе, обнявшись. Теперь ни у кого не останется сомнений, какие отношения нас связывают.
Горло будто удавкой сдавило. Я закашлялся.
Твою ж налево. Ладно, я переживу. Не переизберут на должность министра – ну и пусть, я уже сделал то, что хотел, возврата к прошлому не будет. Выйду в отставку, разведусь с Изабеллой. Денег на жизнь мне хватит.
А вот как мать с отцом это воспримут? У отца в последнее время сердце пошаливает, и на прогулки он всё реже выходит, хотя раньше любил пройтись где-нибудь пешком, и слабость какая-то его одолевает. Мать тоже расстроится, она годами надеялась, что мы с женой подарим ей внуков, а я, естественно, скрывал, какая у меня на самом деле «семейная жизнь».
А Махмуд? Эти стервятники в него вцепятся! Снова встряхнут ту историю с аварией, вытащат на свет божий все грешки Мехмета Бали… а всё я виноват, я хотел, чтобы мой любимый жил, но вместе с жизнью повесил на него груз тех мерзостей, что натворил его оригинал.
- Вам нехорошо? – обеспокоенно спросила миссис Баррет. – Воды? Лекарство?
- Н-не волнуйтесь, я сам, - я поднялся, подошел к шкафу, где стояла бутылка с вишневым соком, и налил себе стакан. Сделал глоток. Стало немного легче. Я снова сел за стол.
- Мы можем подать на авторов публикаций и на фотографа в суд, - продолжила она. – Подделка фотографий, ложные сведения,… если нанять хорошего адвоката, можно выбить солидную компенсацию.
Я сцепил ладони в замок, сжимая пальцы до боли.
- Всё намного хуже, миссис Баррет. Дело в том, что эти фотографии – не подделка. Я действительно был в том отеле. Я встречался там с мужчиной.
Широко раскрытые глаза выдавали, насколько она поражена. Но я не видел иного выхода, кроме как сказать правду. Притом, Элен Баррет пришла в ведомство уже после реформы, ее назначал я, лично выбрав из десятка лучших кандидатур, и ей я мог доверять если не во всем, то по большей части.
Посмотрим, как она справится. Ухмыльнувшись, я добавил:
- Притом, молодой человек, с которым я встречаюсь – Махмуд Тугрил. Вам это имя что-то говорит?
- Н-не особо, - призналась миссис Барретт. – Если я не ошибаюсь, он был в списках приглашенных на благотворительные аукционы. Художник?
- Да. Так вот, ныне он живет под девичьей фамилией матери. Раньше он был известен как Мехмет Бали.
- Сын банкира Касима Бали, - миссис Баррет тут же вспомнила. – Скандалы в клубах, история с интимными фото дочери мистера Гарлоу, владельца фабрики «Гарлоу энд Ко», нападение парней из «золотой молодежи» на школьницу, авария в Бэконсфилде. Потом он как-то внезапно исчез, ходили слухи, что он то ли потерял память, то ли живет под другой фамилией, то ли ушел в католический монастырь. Мистер Уэсли, разрешите задать вам личный вопрос?
Я кивнул.
- Слушаю вас.
- Этот Бали-младший для вас просто мимолетное увлечение? У вас ведь замечательная супруга…
Я задумчиво посмотрел на нее.
- В том и дело, что у меня с ним всё серьезно. И… я понимаю, что теперь хочу от вас невозможного… но мы с вами должны постараться, чтобы эта история затронула Махмуда как можно меньше.
Миссис Баррет задумчиво провела указательным пальцем по подбородку, нахмурила брови, сосредоточенно размышляя.
- Трудно сказать. Желтая пресса в любом случае доберется до прошлого вашего партнера. Разве что, его семья согласится заплатить…
- Это исключено, - перебил ее я. – Касим Бали не заплатит. Он и так принял на себя основной удар в том деле с аварией, все потоки грязи вылились на него, и его отношения с сыном расстроились окончательно. Но я готов заплатить, любые деньги, только бы эти шакалы отстали от Махмуда.
- Допустим. И вам придется решить, что делать вам. Со времени легализации однополых браков прошло немало лет, ваш партнер совершеннолетний, проблемы с законом вам, к счастью, не грозят. Другое дело, что вы полагались в основном на поддержку консервативных партий и консервативной части избирателей… хотя… я помню, вы говорили, что одобрили проект доктора Сехира по созданию уникальных детей в лабораториях?
- Да. Экспериментальные группы детей показывают достаточно хорошие результаты, еще год или два – и эту технологию можно представлять населению. Уйду ли я в отставку или останусь, это осуществится и без меня, - я пожал плечами.
- Но это и есть ваш шанс! – воскликнула миссис Баррет. – Если вы хотите остаться, вы можете пропиарить эту разработку доктора Сехира и заявить о поддержке ЛГБТ-сообщества. Нетрадиционная семья, по сути, тоже семья. И такие пары обрадуются возможности вырастить ребенка, являющегося родным им обоим, а не кому-то одному.
А ведь это идея!
Семейные ценности – то, о чем вещал мой оригинал и о чем продолжал, следуя проторенному пути, говорить я. Шанс для любой бесплодной пары стать родителями. Поддержка нетрадиционных семей… да, со времени легализации прошло уже немало лет, но Британия, в отличие от европейских стран – страна консерваторов, у нас мнения не меняются, будто капризы моды.
- Значит, камин-аут и свадьба, - я улыбнулся, сдерживая порыв рассмеяться, как в тот день, когда узнал, что оригинал Махмуда попал в аварию. – Я так легко не сдамся.
Я не сдамся. И я не позволю, чтобы кто-то посмел тронуть Махмуда.
Никогда. Ни за что.
*
Весь день мне не было покоя от звонков. Представители пресс-служб других министерств и журналисты спрашивали только об одном: правдивы ли публикации и что я намерен делать. Я согласовывал даты выступлений, но это беспокоило меня не так, как то, что сейчас чувствуют родители и Махмуд. В первую очередь я должен уберечь их…
Поэтому я не стал задерживаться в ведомстве и, как только представилась возможность, выехал навестить мать и отца. Когда я зашел в гостиную, увидел, что на столе лежит свежий номер «Сан» - мама всегда любила почитать о скандальных браках и разводах знаменитостей. Вот только каково ей видеть героем подобных новостей собственного сына?
К счастью, я застал отца за его привычным в этот час занятием – он листал журнал о гонках. Хороший знак: вряд ли бы новости из мира «Формулы-1» так привлекали бы его внимание, если бы новость его подкосила. Мама сидела в кресле и вязала крючком. Хотя, судя по тому, что она как раз собиралась распустить рукоделие, что-то у нее не получилось, и, вероятно, от волнения.