С тех пор к принцу был приставлен охранник - бывалый воин Митиуш.
Принц устроил забастовку и неожиданно превратился в волка. Митиуш сдержал глухо и опасно рычащего волка, но долго еще потом хромал на левую ногу и не мог держать меч в руке.
Дни проходили за днями, бежали месяцы. Король учил принца дворовым премудростям, жрица с помощниками открывали принцу суровую красоту беспощадного мира, в котором принцу посчастливилось родиться, а Митиуш давал уроки военной науки. Единственное, чему никто не мог научить принца: это умение сдерживать бьющую через край огромную силу, сжигающую королевича изнутри.
Раз в месяц, заперевшись от всех гигантский пепельно-лохматый принц-оборотень грыз тяжелую деревянную мебель спальни и выл в беспомощной тоске.
Года сменялись один за другим. Король поседел и склонил некогда широкие плечи под тяжестью ноши, выпавшей ему, а Лигдан вытянулся, раздался в плечах и волосы его пепельно-серые, отражались в серебряных глазах знанием и силой.
Перед коронацией предстоял месяц подготовки.
Тяжелый свет не пробивался сквозь серую пелену, укрывающую небо, но звал принца. Лигдан, укрывшись в крохотной комнатушке, сжимал плечи в безумной схватке с самим собой. Его бросало из стороны в сторону, глухое рычание клокотало в горле, готовое вот-вот пробиться. Принц чувствовал, как разгорается внутри него привычное дикое пламя.
- Ну же, - зарычал Лигдан, ощущая, как мускулы наливаются стальной болью.
По лестнице, легко ступая, бежала горничная.
Взгляд Лигдана полыхнул.
Волк зарычал, тяжелая слюна закапала на пол, вспениваясь. Зверь чувствовал за дверью движение живого, теплого и нежного существа. Сочного, притягивающе ароматного. Волк напрягся и рванул на зов голода.
Тяжелая деревянная дверь содрогнулась под ударом.
Девушка-горничная тихо напевала песенку себе под нос, пробегая ступень за ступенью.
Дверь грохнула. За окном тучей поднялись вороны. Горничная вздрогнула.
Позади глухо и опасно зарычал зверь. Девушка медленно обернулась, завороженно вглядываясь в стальные зрачки. Волк обнажил клыки.
Горячее дыхание обожгло щеку девушки. Она зажмурилась, медленно отступая, пока спиной не прижалась к холодному стеклу. Девушка прикоснулась к засову, закрывающему широкую бойницу, и на дрожащих ногах сделала шаг назад, в распахнувшееся пространство.
Волк насторожился и глубоко вдохнул свежий сырой воздух. Девушка пошатнулась. Ступни её заскользили, она безуспешно попыталась ухватиться за пустоту...
Принц с ужасом поймал обреченный взгляд девушки, и, зажмурившись, отвернулся.
Крик пронзительный, плачущий оборвался.
Закрыв глаза ладонями, Лигдан отшатнулся и упал на холодный пол. Стремительные шаги зазвучали на лестнице. На площадку выбежала Тидала. Она наклонилась, выглянула в окно и тут же, крепко стиснув губы, закрыла ставни.
Морщинки собрались возле черных глаз жрицы.
- Идемте, ваше высочество, - произнесла она глухо.
Они шли темным извилистым коридором, и женщина с черными волосами и глазами, но в белых одеждах бросала испуганные слова юноше, послушно следующему за ней по пятам.
- Ну и что же теперь делать? Как нам решить эту беду? Зачем вы вообще за этой девушкой бросились? Если вам необходима наложница, то... - жрица споткнулась и нервно сглотнула. Темные брови её сошлись на переносице. Голос её стих. - А теперь... теперь, великим словом короля я отозвана. Отныне с вами будет другой жрец. Он не такой, как я и мои помощники. Он могущественней. Он прислужник великому Темному Моно, отражению его - Гренде.
Принц прерывисто вздохнул. Женщина обернулась.
- Я не хочу, - сказал Лигдан. - Я не давал своего согласия.
- Вы не умеете держать себя! Ваша сила выше меня. Темные жрецы смогут больше, чем я, - тусклое теплое пламя факела плясало по лицу жрицы, отражаясь в темных глазах, наполненных слезами. - Из-за вас погибла ни в чем неповинная девушка... Эту ночь вы проведете под стражей, а завтра вас представят главному служителю Темного...
Комната была сырая и стылая. По склизким стенам медленно текли капли зеленоватой воды. Лигдан, не отрываясь, разглядывал скользящие по темному камню капли. Он ждал, казалось, дни, месяцы, смутно осознавая, что прошло всего только несколько тягучих тяжелых часов.
Дверь жалобно заскрипела, растворяясь.
- Идем, - глухо сказал появившийся но пороге Митиуш.
Лигдан вздрогнул и с трудом поднялся. Затекшие конечности не желали повиноваться.
- Тидалу, сняли с должности жрицы Истинного света, - отрывисто произнес Митиуш, не глядя на принца. - Её одарили пятьюдесятью ударами палками и затем заключили в темницу. Она взяла твою вину на себя.