— Что будем дальше делать, товарищи? Ведь четыре проруби прошли.
Киров взглянул на мужественное лицо.
— А до вас не доходили слухи, Сергей Иванович, что деньги, которые мы ищем, похищены?
— Как же, слыхал... По всему городу об этом идет молва.
— А знаете, кто ее распускает?
— Нет, не знаю.
— Шляпников! Да, да, Шляпников. Он пытается утвердить версию, что миллионы прикарманил я и вот товарищ Бутягин.
— От Шляпникова можно всего ожидать. Мы тут насмотрелись на его фокусы.
— Дело завел на нас. Грозит трибуналом, — сказал Бутягин.
— Ну, если так, мы поборемся! — жестко сказал Сергей Иванович. — Ребята, правда, выбились из сил. Но коль дело доходит до трибунала, эту машину не только из-под воды — из-под земли выроем! Сейчас же велю пропиливать новую прорубь...
Киров с Бутягиным ушли в палатку и там присели на ящики, закурили.
— Каков мужик? — кивнул Бутягин в сторону уходившего к пильщикам Сергея Ивановича.
— Этот не подведет.
— А что Колесникова? — спросил Бутягин.
— Звонила ему — отмахнулся... Она говорит, что перед нашим приездом в Астрахани работала комиссия ЦК. Разбирала жалобы на Шляпникова. Выводы оглашены не были. Очевидно, станут докладывать в ЦК.
— Комиссия, видимо, еще не знала о трагических событиях в Одиннадцатой?
— Да, не знала. Телеграмма Орджоникидзе была получена позже.
— Вот видишь... А твоя определенно задержана на почте. Иначе был бы ответ.
— Колесникова тоже так думает. И советует послать нарочного.
— Верно! Только надо аккуратней. Иначе перехватят.
— А, вот где отсиживаются водяные! — воскликнул, входя в палатку, Атарбеков. — Здорово, герои водной эпопеи!
— Георгий! Ты как здесь очутился? — обрадованно спросил Киров.
— Вызван в Особый отдел. Очевидно, из-за этих несчастных миллионов. В Форпосте ходят слухи, что их похитили.
— Эта афера Шляпникова. Хочет раздуть дело о похищении миллионов и тем отвести удар от себя. Нужно послать в Москву с письмом надежного человека.
— Есть такой. Как за себя ручаюсь, — оживился Атарбеков, — опытный чекист, работал у меня. Этот до Дзержинского дойдет.
— Правильно! — поддержал Бутягин. — Надо писать только Дзержинскому, с просьбой передать письмо Ильичу.
Верным человеком оказался широколицый голубоглазый парень с белесыми бровями и ресницами, стриженный под машинку. На Кавказе он работал в ЧК вместе с Атарбековым и выполнял самые рискованные и трудные поручения. В экспедиции был вроде вестового при комиссаре и делал безотказно все, что ему поручали. Звали парня Степаном Ознобиным.
— Что, Ознобин, сумеешь пробраться к Дзержинскому? — спросил Киров, рассматривая его крепко сбитую фигуру и настороженные глаза.
— Постараюсь, товарищ Киров.
Ответ, в котором не было ни бахвальства, ни молодечества, понравился Кирову.
— А как попадешь?
— Позвоню в ЧК, скажу — от Атарбекова. А уж они проведут...
Ознобина снабдили командировкой от губпрофсожа, переодели в гражданское, дали денег, продуктов, хорошо запрятали письмо.
В ту же ночь он выехал к Царицыну, где в то время шли ожесточенные бои, надеясь оттуда прорваться в Москву.
Киров целые дни проводил на льду Волги, на секущем ветру. Надеялся, что водолазы принесут радостную весть. Как-то он сильно продрог, даже не мог согреться у костра. К вечеру поднялась температура. Бутягин отвез его домой, дал аспирину и полстакана водки. Уложил на полу у самой печки, укрыл тулупом.
Ночь прошла спокойно. Киров спал.
— Лишь бы не тиф, — сказал Бутягин своим, собираясь утром на Волгу. — Пока не будите, а как проснется, накормите, дайте чаю и вызовите врача.
Киров проснулся от стука сапог и возбужденных голосов. Приподнялся на локте:
— Что случилось? Что за шум? — спросил недоумевая.
В комнату влетел Бутягин и прямо к Кирову:
— Ну, что, Мироныч? Как ты?
— Все в порядке. Встаю. А ты чего прибежал?
— Как чего? Машину нашли!
— Что ты?
— Да, да! Сейчас поднимать будем.
Киров быстро вскочил, оделся и, отказавшись от еды, вместе с Бутягиным и своими ребятами поехал на Волгу.
Когда приехали, Сергей Иванович проводил совещание с водолазами и военными из экспедиции Кирова. Ломали голову над тем, как поднять машину. Лед уже утратил былую крепость: машина могла снова провалиться.
Киров и Бутягин протиснулись в круг.
— Поздравляю вас, товарищи! — весело заговорил Киров. — Вы настоящие герои!
— Спасибо! Вот думаем, как вытаскивать, — сказал Сергей Иванович.