— Не стоит. — Лисса включила интерком. — Капитан Вален, я могу сказать, что мы нашли.
Удивленное шипение показало, что в капитанской каюте находится Медноруд.
— Скажите, — медленно ответил Вален.
— Это остатки глобулярного скопления. Очень старого, сформировавшегося из звезд первого поколения в те времена, когда почти не существовало атомов тяжелее лития. Вероятно, скопление это явилось сюда из галактической туманности. Все большие солнца в нем давным-давно стали сверхновыми. Меньшие превратились в красных гигантов, потом в белых карликов, потом и эта энергия рассеялась, и от скопления остались только самые мелкие и тусклые звезды. Все остальные уже остыли и погасли, или же их излучение сделалось таким ничтожным, что теряется за общим радиационным космическим фоном. Возможно, несколько нейтронных звезд до сих пор испускают пульсарные лучи, но очень слабые, и ни один из них не направлен на нас. Вероятнее всего, что и они тоже угасли. Здесь только уголья, зола и пепел. Давайте убираться отсюда.
Наступила та, только шумели кондиционеры.
— А радиоволны? — спросил Вален.
— Маяки, — сказала Лисса. — Только и всего. Маяки необходимы, чтобы найти дорогу в этом тумане. То, что осталось от старых звезд, может, и имеет слишком малую плотность по планетарным стандартам, но все равно остается риск столкновения, особенно при полете в гиперпространстве — если не знать, где находятся препятствия. И еще большая вероятность при выходе из гиперпрыжка попасть в гравитационный колодец — отчего двигатель корабля может взорваться. Некоторые считают, что имеет смысл добывать в таких скоплениях редкие изотопы. Древние сверхновые действительно могут содержать малые тела, богатые изотопами. Кажется, склеронцы занимаются такими разработками. Я об этом читала.
Лисса огляделась. Трое физиков, явно встревоженные, отодвинулись к корабельным переборкам. Эскер стоял, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Он медленно сказал, словно выплевывая слова:
— Вы знали об этом. Вы не доставили нас к истинной цели экспедиции.
— Я доставлю вас куда нужно, когда ваша команда будет готова к работе, — спокойно ответил Вален. — Примите мои поздравления, миледи Виндхолм. Не думал, что моя маленькая головоломка будет разгадана так быстро. Возможно, мне следует устроить еще одно учебное занятие. Хотя теперь в нем уже не будет большого смысла, раз вы предупреждены, правда?
— Сукин сын! — взревел Эскер. — Скотина поганая! Если ты думаешь, что вместе со своей хвостатой проституткой сможешь командовать людьми…
— Довольно. Замолчите, или я подниму роботов и посажу вас под замок. Возвращайтесь к исполнению своих обязанностей.
Лисса вдруг сникла. Ей показалось, что в корабль проник бесконечный холод космоса и коснулся ее души.
— Капитан, — сказала она. — Нам надо поговорить.
Он молчал.
— Немедленно.
Вален спокойно отозвался:
— Хорошо. Корабль со всем управится сам.
«Со всем, кроме людей», — подумала Лисса и отключила интерком.
— Правильно, миледи, — прорычал Эскер. — Заставьте этого говнюка сожрать то дерьмо, которое он на нас вывалил. У вас достаточно власти, чтобы так поступить!
— Занимайтесь своим делом, — отрезала Лисса, посмотрев ему прямо в глаза. — Без дисциплины экспедиция обречена на провал.
Шагая по коридорам, Лисса немного успокоилась и прикинула, что скажет Валену. Хорошо, что включена гравитация. В невесомости лица всегда кажутся рыхлыми и непривлекательными.
16
Поскольку «Дагмар» был полностью автоматизирован, капитану редко требовался его личный обзорный экран. Лисса нашла Валена в капитанской рубке. Корабельный компьютер, наверное, предупредил о ее приходе, потому что дверь открылась, как только Лисса приблизилась к ней.
— Входите, пожалуйста, — пригласил Вален.
Лисса заметила, что голос и поза капитана выдают его напряжение.
Медноруд лежал, растянувшись, прямо на палубе.
— Мне, наверное, лучше оставить вас, — сказал он.
— Нет, с вами мне тоже нужно поговорить, — ответила Лисса.
Сузаянец качнул головой, подражая человеческому жесту отрицания.
— Не сейчас, уважаемая госпожа. Позже — если вы все еще захотите. Я буду в своей каюте. — Длинное тело сузаянца проскользнуло мимо Лиссы к выходу. В тонких, изящных руках Медноруд держал прибор-переводчик. Дверь за ним закрылась.
Лисса удивленно смотрела ему вслед.
— Почему он ушел? — спросила она. — Если он встретит по пути Эскера, тот наверняка устроит очередную безобразную сцену.
— Сузаянцы ощущают чужие эмоции, — напомнил Вален. — Медноруд, наверное, решил, что нам с вами лучше побыть наедине.
Потом он проговорил более резко:
— А что касается Эскера — я сыт по горло его наглостью. Наверное, вам стоит сделать ему предупреждение. Если он и дальше будет так себя вести, я устрою ему двадцатичетырехчасовую сенсорную депривацию. Надеюсь, это хоть немного научит его хорошим манерам.
«Да, — подумала Лиса. — У вас с Эскером не могли не возникнуть трения. Я должна была это предвидеть. Что ж, моя задача — наладить между вами хорошие отношения. Или хотя бы сделать их приемлемыми».
Она посмотрела на Валена, потом окинула взглядом рубку. Помещение было больше обычных спальных кают, но в основном потому, что здесь находились панель управления, четырехэкранный терминал с четырьмя клавиатурами и маленькая душевая кабинка. В остальном капитанская каюта выглядела монашески аскетичной; койка застелена аккуратно и ровно, одеяло натянуто, как кожа на барабане. На Валене были простой белый комбинезон и мягкие туфли.
— Присаживайтесь, миледи. — Он указал на единственный стул.
Когда Лисса села, Вален тоже присел на край приборной панели и натянуто улыбнулся.
— Я решил предоставить нашим приземленным физикам еще полчаса гравитации, чтобы они нормально расставили свое оборудование, поэтому мы можем посидеть.
Хотя и сидя, Лисса чувствовала себя немного неуютно. Она заставила себя посмотреть капитану в глаза и сказала:
— Я знаю, Эскер бывает невыносим, но он талантливый ученый. Я выбрала его кандидатуру из всех остальных, потому что он действительно может справиться с поставленной перед экспедицией задачей. Я не предполагала… Вален, я вынуждена настаивать, чтобы вы отнеслись к нему с пониманием… и показали себя таким командиром, которым, как я думала, вы способны быть.
Он ответил негромко, еле слышно, но упрямо:
— Что я сделал не так?
— Я имею в виду шутку, которую вы сыграли с нами при попустительстве Медноруда — ему я тоже намерена сделать замечание. Если честно, меня это задело, но ученых вы обидели гораздо сильней.
— Миледи, вы действительно полагаете, что разумно отправляться в неизвестную часть космоса без предварительной тренировки? Теперь мы точно знаем, что тренировка им необходима. Возможно, необходим даже пробный полет.
— Вы прекрасно знаете — нам велено уйти в гиперпрыжок и вернуться, как только мы столкнемся со слишком сложной ситуацией.
— За полсекунды мы можем не успеть правильно оценить ситуацию.
— Да, а во время прогулки по парку Риверсайд в нас может попасть молния. Невозможно заранее предусмотреть все опасности и принять все меры безопасности — даже если зарыться в глубокую нору и сидеть там, не вылезая. — Лисса вздохнула. — Впрочем, это не имеет отношения к делу.
«Это имеет прямое отношение к тому, что меня волнует».
— Подобных инцидентов больше быть не должно. Вы меня поняли?
Вален нахмурился.
— Миледи, я — капитан. Моя обязанность — поступать так, как я считаю нужным.
Те же самые слова мог бы произнести Дэви — с той же мрачной решимостью. Дэви всегда производил внушительное впечатление — настоящий Глава Дома, и Вален сейчас стал похож на него. На мгновение у Лиссы защипало в глазах, замерло сердце. Она заставила себя выпрямиться и ответила, понимая, что говорит слишком громко и быстро: