Сэм криво улыбнулся ему поверх ободка своей кружки:
– Ага. Было дело. Прости меня за это.
– Не извиняйся. Твои шалости были довольно безобидными, и мы всегда были тебе рады. Ты же знаешь, что Аннабел питала к тебе слабость.
Он встретился с Ником взглядом и задумчиво улыбнулся:
– Я тоже очень ее любил. Должно быть, вам ее очень не хватает.
– Да. Она была хорошей женщиной. Она знала, какая на тебе лежала ответственность после ухода твоего отца, и беспокоилась о тебе. Неудивительно, что в какой-то момент ты сбился с пути. У тебя был полон рот забот.
– С тех пор ничего не изменилось. Не могу поверить, что я вернулся к тому, от чего сбежал.
– А я могу. Ты был хорошим мальчиком и превратился в хорошего мужчину, как я и предполагал.
– Это чушь собачья, и вы, Ник, прекрасно это знаете. Будь у меня хоть малейшая отговорка для того, чтобы не приезжать, меня бы сейчас здесь не было.
– Ты бы приехал в любом случае. Твоя мать в тебе нуждается. Она соскучилась по тебе, как и многие другие.
– Это вряд ли, – усмехнулся он. – Все здесь помнят меня как хулигана и дебошира. Даже Дорис Трефьюзис встретила меня не очень ласково. Уверен, что Одри Бакстер не преминет сказать, что мне здесь не рады.
– От этого ты будешь избавлен. Миссис Бакстер погибла во время наводнения.
– Бедная женщина. – Сэм криво улыбнулся. – Она не говорила мне гадости в лицо, но считала своим долгом сообщать всем вокруг обо всем, что я натворил. Моя мать узнавала от нее о моем очередном проступке до моего прихода домой. Причем она рассказывала обо всем в таких подробностях, будто сама при этом присутствовала.
– Она тебя просто недооценивала.
Сэм не был так в этом уверен. Не желая больше копаться в прошлом, он фыркнул и сменил тему:
– Что у вас тут новенького? Со времени моего последнего визита здесь, похоже, многое изменилось. Я не был здесь с тех пор, как закончил проходить практику. Ваш брат Фил тогда работал терапевтом.
– С тех пор здесь действительно много изменилось.
Ник сделал паузу. Его лицо напряглось, и внезапно он стал выглядеть старше.
– Пойдем, я тебе все покажу, – сказал он, поднявшись. – Сомневаюсь, что ты узнаешь поликлинику. Мы расширили заднюю часть, построили отделение для приема пациентов с незначительными повреждениями, оборудовали новый рентген-кабинет и перевязочную. Также мы планируем построить новый корпус на земле, которая раньше принадлежала Олторпам. Лодочная мастерская сгорела в сентябре, и мы купили половину их участка, которая примыкат к территории поликлиники. Ты помнишь Кейт Олторп, вдову Джеймса?
– Смутно. Я только помню, что Джеймс погиб во время шторма.
Ник слегка нахмурился:
– Да. Ее деверь захотел продать землю. Без лодочной мастерской половина Кейт стала бесполезной. Они получили страховку и все продали. Мы приобрели достаточно большой участок и сможем открыть больше кабинетов для врачебных консультаций. Уверен, это отличный способ использования земли Олторпов. Джеймс был бы доволен. Пойдем, я все тебе покажу. Надеюсь, ты будешь приятно удивлен.
Новая обстановка действительно произвела на Сэма впечатление. Но он прекрасно знал, с какой целью Ник устроил для него эту экскурсию, и не собирался попадаться на крючок. При других обстоятельствах он, возможно, согласился бы здесь работать, но при нынешних это исключено.
Они с Ником стояли на верхней лестничной площадке и обсуждали будущее поликлиники как многопрофильного медицинского центра со стоматологическим кабинетом и отделением остеопатии. Неожиданно Ника позвали к телефону, и он ушел в свой кабинет, оставив Сэма наедине с Джеммой. Это она разыскала Ника и сообщила ему о звонке.
Ее серо-голубые глаза смотрели на Сэма настороженно, поза была напряженной, словно она видела в Сэме угрозу.
Какая нелепость! Это ему следует ее опасаться. Ведь это она его бросила.
Он встретился с ней взглядом и произнес холодно-спокойным тоном:
– Моя мать говорила, что ты вернулась.
– Да, я работаю здесь уже год. Как она, Сэм? Ник сказал, что ей лучше.
– Да, ей лучше, но она все еще не отошла от потрясения. Мы все потрясены. Ведь ей всего пятьдесят семь.
– Я знаю, но она уже много лет страдает от повышенного давления, и ее питание несколько однообразное.
– Зато очень сладкое и вкусное, – произнес он, криво улыбаясь.
Его сердце чуть не выскочило из груди, когда она улыбнулась в ответ. О боже, как же он хочет заключить ее в объятия, прижать к своей груди, зарыться лицом в ее густые мягкие волосы и узнать, пахнет ли она так же, как раньше!
– Она сказала, что ты все еще не замужем, – резковато сказал Сэм.
Ее улыбка тут же поблекла, и она отвернулась.
– Мы оба прекрасно знаем, что это не так, – пробормотала она.
– Никак не могу понять, почему ты до сих пор не подала на развод.
– Ты тоже не подал.
– Мне даже думать об этом было некогда. Я был слишком занят.
Он всячески старался ее забыть и притворялся, что ему не нужны развлечения, – вот чем он занимался все эти годы.
– Я поняла. Ты был в Африке, спасал мир. Как тебя угораздило свалиться с мотоцикла?
– Ты же знаешь, что я парень рисковый. Люблю искушать судьбу и бросать всем вызов.
– Тебе тридцать, Сэм. Может, тебе уже пора перестать заставлять мать нервничать?
Сэм сглотнул. О да, он уже взрослый мальчик. Он повзрослел в тот день, когда вернулся с работы с букетом цветов для Джеммы и обнаружил ее письмо.
– Прошу прощения, – сказал вернувшийся Ник. – Итак, на чем мы остановились?
– Я вас оставляю. Передай Линде мои наилучшие пожелания, – произнесла Джемма и пошла назад. Сердце ее бешено колотилось, ноги были ватными. Ощущения, дремавшие внутри ее одиннадцать лет, проснулись и стали сильнее, чем когда-либо.
– Итак, что ты обо всем этом думаешь? – спросил Ник Сэма.
Они прошлись по отделению для пациентов с незначительными повреждениями, поболтали с физиотерапевтом Лорен, которую Сэм хорошо помнил, и вернулись в регистратуру.
Не нужно было быть гением, чтобы понять, куда он клонит.
– Все просто замечательно, но я на это не куплюсь, Ник, – мягко сказал Сэм. Я не хочу здесь работать. – Только не рядом с Джеммой.
– Почему? Тебе нужна работа, нам – хороший врач. Твои мать и брат в тебе нуждаются. И, откровенно говоря, глядя на тебя, я полагаю, что ты тоже в нас нуждаешься. Ты не мог поработать у нас хотя бы несколько недель, пока мы не найдем замену Люси? Мы были бы очень тебе признательны. К тому же у тебя было бы занятие на время твоего пребывания здесь.
– У меня дел выше крыши. К саду не притрагивались уже много лет.
– Не знал, что тебе нравится ковыряться в земле, – усмехнулся Ник. – По крайней мере, подумай над моим предложением. Возможно, тебе пора вернуться домой, Сэм.
Затем Джемма снова спустилась вниз. Их взгляды встретились, и его сердце пронзила боль.
– Я так не думаю, – пробормотал он и, развернувшись, пересек помещение и вышел на улицу.
Только тогда он смог вдохнуть полной грудью.
Джемма не знала, как ей удалось продержаться остаток дня.
Сэм покинул здание поликлиники, но его запах, витающий в воздухе, преследовал ее. Всякий раз, когда она позволяла себе о нем подумать, к горлу подступал огромный комок. Впрочем, времени у нее на это было немного. Днем ей нужно было принимать больных, а потом ехать в местную школу на вечер, посвященный профориентации. Когда она направлялась после работы домой, чтобы переодеться, ей пришлось проехать мимо дома матери Сэма. Перед ним стояла машина с логотипом агентства по прокату автомобилей. Несомненно, на ней ездит Сэм.
Ну почему она так на нем зациклилась? Он здесь временно и, когда его мать поправится, вернется туда, откуда приехал. Она не может ему позволить разбередить ее сердечные раны, поэтому должна держать его на расстоянии. Она слышала, как Ник предлагал ему остаться, и видела, как он выскочил из здания поликлиники, словно там начался пожар.