Лицо его стало красным, словно ошпаренным. Он растирал щёки, болезненно морщась.
Вальтер покачал головой: ноги не подчинялись ему.
— Кто это был? — спросил он, давясь воем, что рвался из глотки вместо слов. Айю унёс с собой часть человеческого языка, оставив свой.
— Большая стая. Крупный вожак, — пробурчал Извар, маяча брату и указывая туда, где серели скалы.
Ясон побледнел. Хотя куда ещё больше?
— Что там? — спросил Вальтер, пытаясь привстать.
— Там ещё один Зверь, — отозвался Извар. — Я чую.
Вальтер потянулся к скалам сознанием. Кто там, в горах? Неужели легендарная ледяная тварь? Та, что поднимает в человеке все его страхи, сводит с ума одним своим видом?..
Данники начали связывать термоплёнку, соображая из неё что-то вроде волокуши.
— Надо идти, — предупредил Извар. — Обязательно. Быстро. Он где-то рядом. Да и опаздывать нам нельзя.
— Чего он хотел, айю? — спросил Вальтер, щурясь. Его клонило в сон.
— Сожрать нас хотел. Я не остановил бы его волей, — нехотя выдавил Извар. — Не ожидал, что ты сможешь. Ты — чужак. Но айю ушёл. Он пропустил тебя. Какую-то силу стая в тебе признала. Значит, ты и вправду наследник.
— Я не напрашиваюсь в наследники! — отрезал Вальтер. — Я согласился всего лишь прилететь на похороны!
Извар изогнул губы, давя усмешку.
— Он пропустил тебя, — проблеял Ясон. — Он тебя отпустил. Он ушёл!
Его белые глаза казались глазами сумасшедшего.
— А если бы нет? Что было бы с нами?! — Вальтер застонал от боли, рванулся подняться на голом «хочу», но мышцы свело судорогой.
Ясон вдруг закрыл лицо руками и… заплакал. Слёзы потекли по белым щекам.
— Я не хотел идти! Меня заставили, — запричитал он, словно ребёнок.
Извар скрипнул зубами, зашипел:
— Да, успокойся хоть ты! Ты же знаешь, что я бы справился! У меня есть нож, и айю я бы убил! Иди! Иди, собирай вещи!
— Неужели убил бы? — спросил Вальтер, когда Ясон уполз в хижину.
Извар растёр лицо снегом, пробормотал:
— Айю. Но не Его…
Вальтер вздрогнул.
— Вай?..
— Молчи! — остерёг Извар. — Он услышит.
— И я его слышу. Словно бы тенью за гранью сознания, — прошептал Вальтер.
— Он пока не почуял нас. Надо уходить. Быстро. Надеюсь, успеем дойти.
— А обратно как? — Вальтер был имперцем. Он привык планировать.
— Обратно можно на снегоходах.
— А сюда — нельзя было на снегоходах? — разозлился Вальтер.
Извар покачал головой.
— Это традиция, — сказал он тихо. — Только так. Пешком. По крепкому насту. Так передвигались первые колонисты.
— А лыжи они сделать не могли? — огрызнулся Вальтер.
И тут его осенило: деревья. Он ни разу со времени прилёта не видел здесь большого нормального дерева. А завод по производству пластика нужно было сначала построить. И найти для него сырье.
Вальтер подавил гнев, вдохнул морозную пыль, успокаиваясь: «Хэд с ними, с этими экзотскими обычаями. Нужно беречь нервы и силы. Неизвестно, что там планируются за „похороны“. Выдумали — наследник! Ноги бы только не отморозить».
Его загрузили на волокушу, братья впряглись в неё и поспешили по поющему насту.
«Айю, айю, — слышалось Вальтеру в скрипе снега и тяжёлом дыхании братьев. — Айю…»
Он закрыл глаза, чтобы не видеть ползущее куда-то серое небо.
Ему стало тепло. Его тащили со скрипом. Под ним пел снег.
И вдруг белым маревом встала перед лицом огромная оскаленная морда. Клыки были с локоть, не меньше, а глаза горели, как факелы.
«Наследник», — клацнули зубы.
«Кто ты?» — откликнулся Вальтер.
«Я — смерть».
«А я?»
«Ты… умрёшь…»
Снежная пыль…
Сознание бьётся внутри, словно чай во фляжке. Яд? Сон? Или что это было? Где он? Сколько прошло времени?
— Эй! — крикнул Вальтер.
Снег перестал скрипеть. Небо остановилось над головой. Как холодно. Ноги… Они вообще есть?..
Тяжело ступая, подошёл Извар. Борода его покрылась коркой льда, красный лоб блестел от пота.
Вальтер пошевелил пальцами ног: как же окоченели, но… вроде…
— Опаздываем, — выдавил Извар. — Лучше бы тебе встать.
И Вальтер вырвал себя из марева сновидений и рванулся вверх. Мир дёрнулся, но стерпел нового ходока.
— Идём, — велел Извар.
И они пошли так же, как и вчера: двое в куртках из малика брели впереди, чуть сзади — тащился чужак в чёрном.
Через две стандартных единицы времени, когда Вальтер уже начал терять ощущение холода, на горизонте засияла силовая стена, а потом обозначились стены из белого камня. Это была обещанная Цитадель.