Спрыгнув на сухую каменистую землю, не теряя времени, Сварог вмиг развязал хитрый узел седельного мешка — у него, единственного из троих, он был при себе. Расстегнул у горла большую, массивную застежку-бляху, аккуратно перебросил теплый плащ через седло. Моментально навалился промозглый холод, но ничего тут не поделаешь, приходилось терпеть.
Расстегнул пояс с мечом, вновь застегнул квадратную вычурную пряжку, повесил вряд ли пригодное здесь оружие на луку седла. Перекинул через плечо кожаную перевязь с несколькими кобурами, с которой выглядел как герой какого-нибудь лихого голливудского боевика, но что же тут поделаешь, неизвестно, с кем там придется столкнуться, так что необходимы самые разнообразные стволы, как говорится, на все случаи жизни…
Нахлобучил серебряную митру хелльстадского короля, поправил ее, как привык это делать с фуражкой. Набросил на плечи алую королевскую мантию, щелкнул верхней застежкой. Посмотрел на спутников. Брат Ролан, мужик опытный, повидавший виды, держался, как и следовало ожидать — сидел в седле с непроницаемым лицом, готовый к любым неожиданностям. Гаржак, как опять-таки следовало ожидать, прямо-таки пылал яростным желанием пойти со Сварогом, но дисциплинировано помалкивал. Сварог протянул ему черную коробочку, рацию:
— Как обращаться, помните?
— Конечно, командир, — сказал Гаржак с застывшим лицом. — Помню все, что следует сказать, если вы через полчаса не вернетесь или случится что-то, видимое отсюда…
— Отлично, — сказал Сварог.
И взмыл над краем откоса, бесшумно, как призрак, полетел к проему. Если удастся пройти через силовое поле, получаса вполне достаточно для разведки, а чтобы погибнуть при неудаче, вообще нужны какие-то секунды. Идеальный выход при неудаче — попасть в плен. Такой вариант предусмотрен, в ход пойдет безопасное для лара оружие, так что Сварог имеет все шансы уцелеть посреди катаклизма — еще и поэтому не следовало брать с собой спутников, для них таксой финал был бы смертельным…
Он коснулся земли подошвами сапог, встал перед проемом, видел отсюда, что он озарен неярким сиянием, ничуть не ослепляющим, напоминавшим ясный день, не особенно и солнечный. И, не колеблясь, шагнул вперед, откинув мантию за спину так, чтобы в случае чего моментально выхватить нужное оружие. Не было ни чувств, ни эмоций, ни мыслей — как много раз прежде, он превратился в расчетно-наводящую приставку к оружию, не имевшую права на мысли и чувства и уж тем более на эмоции.
Старался ступать как можно тише и мягче — очень уж неприятным эхом отозвались под сводами тоннеля первые шаги. Тихо и пусто. Каменное ожерелье Иляны со старательно запаянной цепочкой давно нагрелось от тела и нисколечко не холодило кожу.
Ага… Вот оно, то самое место. Для надежности Сварог достал из кармана камзола Золотого Шмеля и пустил его вперед. Шмель, трепеща крылышками, остановился, почуяв поле, примерно в том месте, где Сварог и рассчитывал. Как он ни старался не допустить посторонние мысли — но попробуйте не думать о белой обезьяне… В голове промелькнула мысль: с точки зрения незыблемых законов аэродинамики ни шмель, ни майский жук попросту не имеют права летать — но как-то же ухитряются, стервецы… И давненько уж чешет репу в тягостном раздумье ученый мир, ничего не в силах объяснить…
Взяв застывшего в воздухе Шмеля, Сварог положил его обратно в карман, осторожненько, шажок за шажком двинулся вперед, вытянув перед собой левую руку: если это активная защита, наподобие тех полей, что закрывают настоящие резиденции наместников (здешние фальшаки, впрочем, тоже), в худшем случае лишится пальцев, что не так уж и опасно: заклинание, чтобы остановить кровь, есть, как и другое, позволяющее моментально создать кучу бинтов. Имперская медицина в состоянии регенерировать все, кроме мозга. Придется, будучи пораненным, в хорошем темпе отступить и дать сигнал к атаке — только-то и дел. Правда, нужно учитывать, что те, впереди, получат сигнал тревоги и вдогонку ринется некая стража, если она тут есть — но перевязь при нем, снаружи можно и разобраться…
Силовое поле он миновал беспрепятственно — вполне возможно, догадка оказалась верной, и каменное ожерелье служило еще и чем-то вроде пропуска сюда. За поворотом — такой же коридор, только длиннее, он нисколечко не понижается, идет строго горизонтально… Эх!
Не было ни страха, ни растерянности. Он просто остановился и выдернул из кобуры торч — оружие, рвавшее связи меж молекулами, ту его разновидность, что была предназначена для неживого.