— То есть ты, Повелитель Ужаса, хочешь сказать, что выбрался из заточения. Как это вообще должно расположить меня к тебе? Он пытался предупредить меня. Нарисовать цифру тринадцать. — должен быть способ избавиться от него. Я мог бы сейчас взять машину и поехать к генма, чтобы жахнули меня своими лучами. Дурака им же удалось выпереть! Или, крайние меры — отказаться от системы. Плевать на все, этот гад слишком опасен чтобы делить с ним тело.
— Это был я, предупредил что переезжаю на новое место.
Не жду, что ты поймешь тонкости взаимоотношений между духами Старшей арканы. Философы Обители бессмертных до сих пор спорят о причинах Войны карт, а у тебя проблемы с пониманием элементарных вещей.
— Вот кто-кто, а незваный гость точно не будет оскорблять меня сидя у меня же на шее.
— Прекращай истерику. Будет тебе правда, Артур. Ты идеальный сосуд для таких как мы, девяносто девять и девять процентов смертных умирают при вселении или превращаются в овощи. Мой брат хотел сделать тебя сильным, и вешал лапшу на уши ради достижения своих целей. Я хочу сделать тебя сильным, и вешаю лапшу на уши ради своих. Технически, поменялась только цифра над головой.
— Цель тоже поменялась, так-то. — что-то мне подсказывало, хотят они очень разных вещей.
— Можно подумать, брат тебе о своих планах рассказал. Чего он от тебя хотел? Возрождения духов? Лояльной армии? А для чего, знаешь? То-то же. Раз уж я кристально честен, намекну — осталось четыре духа, и каждый хочет чего-то глобального. Разве что, кроме Зенита, но именно поэтому он самый жуткий из оставшихся. Короче, ни одна из концовок лично тебе не понравится, Артур. И не важно, будет это Дурак, Дьявол или Солнце. — голос Кворла становился все громче, заполняя собой все пространство, будто отражаясь от стен и потолка. Но он все еще звучал только у меня в голове.
Нет, мне нельзя его слушать. Именно потому, что я понятия не имею кому из них верить. Он прав, я слишком наивен.
102 — Орудие Тринадцать (2)
— Давай еще раз и тезисно. Между вами разразилась война, потому что все вы хотели взаимоисключающих вещей. — если бы моя голова могла болеть, она бы сейчас болела. Вместо этого, просто превратилась в чугунный котел.
— Будем считать, что так. — а вот Кворл чувствовал себя вполне нормально и был в бодром расположении, кхм, духа.
— Вас осталось только четверо, и вы сбежали на Землю.
— Скорее, нас изгнали в смертный мир, потому что окончательно убить духа Арканы можно только здесь. Я знаю, о чем ты сейчас подумал, но это гораздо сложнее. У тебя сил не хватит, в отличие от тех, кто сейчас рыскает по всему краю, разыскивая нас.
— Но ведь брата твоего вырубило. — причем пусть мощной, но обыденной атакой не самого сильного генма из маленькой деревни региона двадцать пять.
— С этим тоже не все так просто.
— В итоге, он запер вас, чтобы защитить от преследования, а потом просто исчез на долгие годы. Ты томился в ожидании, пока я не зашел в квартиру Филимонова и не подцепил там тебя.
— Утрируешь, — мерзкая сороконожка почесала подбородок лапкой. — Но допустим, допустим. В изложении для младших классов средней школы, такой вариант истории тоже имеет место быть.
— И как не крути, ты в нем злодей. — впору было бы закурить, но вот только этого мне сейчас не хватало. Тяжелая беседа длилась долго, а небо над заледеневшим морем начало светлеть. Что мне делать я так и не придумал.
— Мы не добьемся никакого продуктивного результата, когда даже такая мелочь ввергает тебя в панику. Брат хорошо тебя накрутил, Артур. При этом, фактически ничего при этом не рассказав. Это талант, но мы вообще одаренная семья. — он немного помолчал, а потом тихо добавил. — Самая большая ирония — любимой книгой Игоря Карловича была «Свидание с Рамой», но в жизнь воплотился «Конец Детства».
— Он не заслуживал такой смерти.
— Никто не заслуживает. — Кворл вдруг помрачнел. — Двадцать два духа созданы для разных целей. Некоторые — как оружие против врагов Обители. Можешь представить, какие враги у измерения, где после божественного титула еще сто уровней? А какой силой такое оружие может обладать, когда раскроет весь свой потенциал? Тебе стоит знать про наших врагов. Для них такие зверства — мелочи.
— Но ты то на стороне добра, естественно, — кто бы сомневался, товарищ Дьявол.
— Я инструмент, Артур. Меч в руках носителя. Другое дело, что я предпочитаю быть направленным в сторону реальной угрозы, а не надуманных фантазий. И не хочу, чтобы мной пользовались смертные и бессмертные ради своих извращенных целей.