И что же? На фотографиях получилось огромное множество странных, в том числе и человекообразных существ — плотных и непрозрачных, в виде тающих облаков и неясных сгустков. На снимках видны черные расплывчатые тела, блуждающие огни… Небывалой длины фигуры — вроде грифонов, — на них с особенной яростью лаяли собаки. «Грифоны» скользили, плыли, подпрыгивали в воздухе. Живые подвижные существа!
Синьор Лучиано говорил, что все они летали на самых разных высотах или двигались по земле — в двух шагах от него. С бешеной скоростью катились с горы или неподвижно висели в небе над городом, взлетали и приземлялись, парили, покачиваясь, над пожарами и вдруг вытягивались в огромные фигуры, похожие на дельфинов, и гонялись за самолетами.
Он их назвал неоптеродактили — новые птеродактили. Если захотят — они видимые, не захотят — невидимые. А собаки с кошками видят их всегда или по крайней мере чуют.
Они излучают свет, тепло, поражался Лучиано Боккони, обладают магнитными свойствами, это какая-то особая, не биологическая форма жизни, но плазменная или эфирная — легкая, воздушная.
Эх, жаль, я не могла взять интервью у славного Лучиано, побывать у него в лаборатории на вершине холма (могу себе представить, какой оттуда открывался пейзаж!), погулять, поглядеть вокруг сквозь изобретенную им оптику. Вот что было полностью нереально в советские времена: сорваться, поехать в Италию… С кем-то встретиться, с кем тебе захочется… Пожить там в свое удовольствие…
Но жизнь такая интересная штука! Не прошло и десяти лет, как я познакомилась с нашим русским ученым, который независимо от итальянца Боккони изобрел аппаратуру, наблюдавшую жизнь невидимок.
Случилось это так. Я же все время выступаю. Дети, дети!.. Библиотеки, школы, клубы, дома культуры, кинотеатры — огромные залы детей. А тут «Открытое общество» имени дедушки Сороса устроило гастроли детских писателей по всей России.
— Поехали — развеяться в Нижний Тагил? — звала меня с собой предводитель наших беспримерных походов — заведующая детским читальным залом Библиотеки иностранной литературы Ольга Мяэотс.
Или она говорила:
— Ну, что, Маринка? Отвести душу — в Томск?
Или:
— Хватит прохлаждаться в Архангельске. Теперь едем отогреться душою в Геленджик!
Где только мы с ней не побывали: и на Камчатке, даже на Сахалине!..
Однажды мне в руки случайно попал журнал, где я прочитала, что в городе Воронеже геофизику, фотографу, кинолюбителю Генриху Силанову удалось запечатлеть на пленке странных полупрозрачных существ, летающих вокруг нас в атмосфере.
Все началось в Новохоперской области под Воронежем, куда каждое лето Генрих Силанов привозил группу исследователей разных необычных явлений. И знакомые летчики из Борисоглебского летного училища попросили Силанова помочь им разобраться с летающими объектами, которые часто во время учебных полетов преследуют самолеты. Причем ведут себя эти небесные хулиганы весьма разумно: в точности до деталей повторяют траекторию самолета и нарочно мешают посадке.
Воронеж не входил в наши производственные планы, но, когда выяснилось, что там живет русский Лучиано Боккони, я стала туда проситься. Несколько дней мы с Ольгой Мяэотс и поэтом Тимом Собакиным ударно выступали перед воронежской публикой. Наконец нам раздобыли адрес и телефон местного исследователя неопознанных летающих объектов Генриха Силанова.
Я ему позвонила, он пригласил нас в гости. Мы и Собакина собирались взять с собой, но в последний момент Тим занервничал, яростно ополчился на энергетичекие сгустки и, распалившись, бросил мне в лицо, что все эти гуманоиды — типичная дьявольщина.
Я предложила Тиму остаться в гостинице. Собакин расстроился, обиделся, выпил лишнего, жалобно бормотал нам вслед:
— На кого ж вы меня покидаете?.. Ладно, черт с вами, я тоже иду и буду молчать, как рыба.
В общем, вел себя крайне противоречиво. Но мы побоялись с ним связываться, вдруг в нем взыграет? Дружба дружбой, а мы его решили не брать. Чтобы он не нервировал воронежского ученого своим мятежным состоянием духа.
Был темный вечер. В Воронеже падал снег, и там такие ветлы старые на улицах растут. Особенно мне этот город запомнился памятниками писателей — как по дороге шагает золотой Андрей Платонов — полы пальто развеваются, чувствуется, что сильный ветер дует ему в лицо!.. И, конечно, его дом-музей, где я узнала о том, каким Платонов был замечательным мелиоратором. Или Иван Сергеевич Бунин в натуральную величину, без всякого пьедестала, непринужденно сидящий на кресле в парке, а рядом — на редкость правдоподобный ирландский сеттер…