— А где журналист? — упорствовал оператор. — Нам надо наряд подписать.
— Я вам подпишу наряд, — сказала Люся, показывая корочку Гостелерадио СССР. — В чем дело, Гена? — спросила она. — Мы к вам послали корреспондентку, она чуть не полгода вникала во все ваши проблемы, заказана машина, а вы не хотите записываться?
— Но вы послали к нам двух журналистов, — серьезно стал объяснять Юденич. — Вениамин оказался более опытным. Представьте, у него уже готов сценарий. Теперь мы без сценария не хотим. Вдруг что-нибудь ляпнем не то?
— Вы ляпнете, а мы вырежем, — парировала Люся. — Это живое дело, Гена!
А вы — как Леонид Ильич Брежнев на трибуне: «Некоторые люди считают, что я все свои речи могу только читать по бумажке. Я смеюсь над этими людьми! Ха — тире — ха — тире — ха!!!»
— Шутки в сторону, — сказал Геннадий Иванович. — Нам сейчас нельзя рисковать. От этой передачи зависит наше будущее. С минуты на минуту приедет Веня, и все встанет на свои места.
— Да кто такой этот Веня? — гневно спросила Люся.
— Пока не знаем, — сказал Юденич.
— Вы что, его никогда не видели?
— Нет.
— И не читали сценарий?
— Нет.
— Театр абсурда! — сказала Люся.
Тут открывается дверь, и в зал входит невысокий мужчина в шляпе с огромным портфелем.
— Здравствуйте, — он говорит. — Веня — это я.
— Ах, это вы! — произнесла насмешливо Люся. — А мы вас ждем с надеждой упованья!
— Да? — удивился Веня, снимая шляпу, оказываясь под ней лысоватым блондином, немного седоватым, бесцветный такой человек лет сорока, с реденькими усиками, в общем, вид у него был довольно обветшалый.
Ничего, Геннадий Иванович ему обрадовался, как родному, долго тряс руку, хлопал по плечу и в конце концов спрашивает, как бы невзначай, мол, где же, Вениамин, ваш хваленый сценарий? А то тут различные претенденты рвутся в бой — хотят воспевать наш сплоченный коллектив, но мы, согласно договоренности, храним верность вашему сценарию.
— Какому сценарию? — спрашивает Веня.
— Который вы написали? — подсказывает ему Юденич, сверля взглядом портфель.
— А у меня пока нет никакого сценария, — сказал Веня, обезоруживающе улыбаясь.
— Но вы по телефону говорили: сценарий, сценарий…
— У-у, какой быстрый! — продолжая улыбаться, Веня вытащил из портфеля до боли знакомый уже Геннадию Ивановичу катушечный «репортер». — Вот я буду ходить, смотреть, познакомимся поближе… Сядем рядком, поговорим ладком…
Юденич обмер. И вместе с ним весь его театральный коллектив: исполнители главных ролей и массовка. На мгновение из-за кулис возник Бума, как Полоний из «Гамлета», и снова исчез.
— Не будем вам мешать, — сказала Люся и обратилась к оператору: — Пойдемте, Василий Андреич, я вам путевку подпишу.
— Людмила Степановна! — спохватился Юденич, почуяв, наконец, в чьи здесь надежные мозолистые руки было бы неплохо вверить штурвал. — А может быть, ВЫ возьмете у нас интервью?
— О, нет, — ответила Люся. — Я в этом не испытываю никакой потребности.
— Тогда Марина? Она все-таки в курсе, как тут и что…
— Марина к вам больше не придет, — произнесла, торжествуя, Люся. — Она у нас просто нарасхват. Сегодня ей поручили взяться за большую программу о …Театре на Таганке. Любимов сказал: «Только Марина Москвина пусть о нас делает. Больше никто». Такая у нас профессия, Гена: «По морям — по волнам, нынче здесь — завтра там»…
Она уже открыла дверь, чтобы триумфально покинуть ристалище, и вдруг услышала голос Вени:
— Ой! А у меня батареек нету в магнитофоне!
Люся обернулась. Это была сцена из «Ревизора».
Веня стоял обескураженный, все, все у него сегодня шло наперекосяк, вокруг абсолютно молча столпились артисты, и атмосфера возникла какая-то удушающая. Как же он мог, черт возьми, не позаботиться о батарейках!!!
А Люся подумала: «Да-а. Законченный неудачник. Вечный внештатный корреспондент в мешковатых брюках. Не Визбор, в общем. И не Максим Кусургашев».
Она посмотрела на эти растерянные лица, на режиссера Юденича, Буму Сандлера, на хорошо ей знакомую Вальку Филатову, с легкой руки которой заварилась такая котовасия, потом опять на Веню, на его старые запыленные ботинки — вздохнула и сказала:
— Ну, ладно, Веня, прячь в портфель свой обесточенный «репортер», тут целый воз аппаратуры приехал. Давай, командуй. А я буду по технической части.
По знаку Люси матерый звукооператор Андреич стал разворачивать технику, протянул провода — на сцену и к столику режиссера, установил микрофоны.