Через полтора часа интенсивных поисков, значительно удалившись от центра, он наконец наткнулся на неприметный бар в полуподвале, без кондиционера и со сломанной входной дверью. Внутри стоял устойчивый едкий запах из смеси дешевого табака, сивушных масел и человеческого пота. Еще через мгновение Кольцов сделал для себя очередное открытие. «Это я погорячился, когда решил черпануть с самого дна». В своем белом костюме от кутюрье он мог рассчитывать в лучшем случае на удар по голове пустой бутылкой и выворачивание карманов. В худшем... О худшем думать не хотелось.
Быстро миновав заведение, Глеб двинулся в обратном направлении. Теперь он решил довольствоваться баром средней руки, где можно будет слиться с белыми посетителями, которых, как он уже знал, в городе немало.
Следующим объектом оказалась открытая площадка, устроенная под сенью высоченных пальм на берегу рукотворного пруда.
Из двух десятков столиков было занято не больше половины, среди посетителей преобладала белокожая молодежь. Видимо, студенты использовали время летних каникул для глубокого познания мира.
Сыщик огляделся и занял столик у самого края водоема, где вяло били струи фонтана.
Едва сыщик опустился в легкое пластиковое кресло, как перед ним вырос темнокожий официант. Мешать выпитую с Зубановым водку с другими напитками не хотелось, поэтому Кольцов коротко бросил:
– «Кровавую Мэри», – и показал пальцами: – большую.
Официант кивнул и быстро удалился. А детектив в ожидании заказа погрузился в размышления, пытаясь проанализировать прошедший день.
«Обзавестись агентурой среди местных аборигенов за оставшиеся два дня вряд ли получится. Значит, не стоит и пытаться, лучше их потратить на изучение городской типографии. Но это лучше делать в светлое время суток, а то рискую нарваться».
Появился официант, держа на подносе перед собой большой фужер, на треть наполненный алым томатным соком, над которым главенствовал прозрачный слой охлажденной водки. На самом верху зеленой метелкой торчал стебель сельдерея.
– Душевно, – удивленно хмыкнул Кольцов, но насладиться напитком не успел.
– У вас свободно? – фраза прозвучала на довольно неплохом английском. Детектив поднял вверх глаза. Перед ним стояла невысокая креолка с пышными рыжеватыми волосами, которые замечательно дополняли короткое атласное платье, туго облегающее аппетитные формы.
Пухлые губы, большие глаза с азартным блеском, молочно-шоколадная кожа, расшитое золотом платье, ажурные чулки и алые туфли на каблуках-шпильках притягивали взгляды мужчин. Весь вид девушки, что называется, кричал об удовольствиях платной любви. Девица вполне могла оказаться путаной, если бы не настораживал один нюанс.
Кольцов уже видел креолку в холле гостиницы, это она прикрывалась свежим номером «Дейли Телеграф», как большим щитом крестоносца, но вот скрыть алые туфельки не удалось. А опытный глаз сыщика зафиксировал эту деталь. Из этого можно было сделать один, но довольно серьезный вывод: девица оказалась на этой открытой площадке не случайно. Она явно «пасла» детектива.
– Конечно, присаживайтесь, – мило улыбнулся Глеб, проворно вскочил и отодвинул пластиковое кресло, помогая девушке присесть. Креолка небрежно бросила на стол элегантную сумочку и заученным движением закурила сигарету, выпустив струйку сизого дыма.
– Разрешите вас угостить, мадмуазель? – по-прежнему улыбаясь, предложил Кольцов, не спуская с девушки восторженного взгляда.
– Я не против. Только из всех напитков отдаю предпочтение шампанскому. Французскому шампанскому, – подчеркнула креолка.
– Великолепный вкус, – Глеб поднял вверх руку и, щелкнув пальцами, громко объявил: – Гарсон, даме бокал «Дом Периньон».
Спустя минуту бокал с охлажденным шампанским оказался на столе. Девица подняла его, держа двумя пальчиками за тонкую ножку.
– За неожиданное знакомство, кстати, меня зовут Барбара.
– Глеб, – коротко представился сыщик, поднимая свой бокал. – Вы неплохо говорите по-английски.
– Вы тоже, – звонким колокольчиком отозвалась девушка, пригубливая благородный напиток. – Я местная, хотя европейской крови во мне течет две трети против одной трети африканской. В годы колонизации моя бабушка была служанкой в доме богатого английского плантатора. Между ними неожиданно вспыхнула страсть, а спустя год родилась моя мама. Она была очень красивой и уже в пятнадцать лет вышла замуж за моего отца, норвежского морского офицера, помощника военного атташе. Через семь лет его контракт службы в посольстве закончился и он вернулся к себе на родину. А теперь и я ищу своего европейца. – Барбара со смехом отпила глоток шампанского.