Я снова включил магнитофон на запись непосредственно с радиоприемника, не через микрофон, а через кабель, и стал искать частоту. Когда я переключил на средние волны, приятный женский голос начал петь.
Так как я был уверен, что слушаю обычную радиопередачу, я начал крутить настройку и смог уловить только обрывки слов и фраз. «Фридель, Фридель», — пел женский голос с ударением на последнем слоге. Затем последовала странная смесь немецкого и шведского, женский голос пел одновременно на двух языках.
«Говори. шведский часто мешает.», — оживленно напевала она. Здесь я начал переключать на другую частоту, и там тот же женский голос, заглушая все другие звуки и голоса, произнес: «Пожалуйста, не перебивай, Федерико.»
Хотя женщина говорила по-немецки, можно было различить славянский акцент. Она могла быть полькой или русской. Я сразу понял, что мои поиски частоты создавали помехи. Никогда еще ни один голос не говорил со мной так ясно. Я записал его на пленку и не спеша проверил запись. В тот день я впервые понял важность радио в качестве моста в иной мир. Хотя это понимание было для меня новым, и я еще не представлял, какие технические средства должны для этого использоваться, но я уже знал, что мы на правильном пути.
Как и в любом новом начинании, сначала все казалось довольно запутанным. Я столкнулся с потоком звуков и голосов и не знал, что с этим делать. Я колебался несколько дней, пока однажды вечером я снова не подсоединил магнитофон к радиоприемнику и не включил его на запись. Сразу после включения раздался мелодичный женский голос. Он говорил спокойно, необычным тоном. Интонация ее голоса — вот что завладело мной в первую очередь еще до того, как я понял ее слова. И снова голос говорил на трех языках, немецком, итальянском и шведском. Прошло некоторое время, прежде чем я понял, что она говорила.
«Bambina, arriva! Arriva!» - эмоционально начала она по-итальянски, ее голос выражал невыразимое облегчение.
«Через радио. ты догадался. будет гораздо больше.».
Странная смесь языков, которую я перевел и немного сократил, звучала совершенно естественно. Чем больше я прислушивался к голосу, тем больше он мне нравился. И дело было не только в какой-то детской непосредственности этой смешанной речи, не только в очаровании приятного и счастливого женского голоса. Мне казалось, что он передавал мне какие-то вибрации, которые глубоко взволновали все мое существо. Они наполнили меня уверенностью, что этот недавно открытый мост в иной мир таит в себе невообразимые возможности. Так, после множества ошибок и заблуждений я достиг пограничной области, откуда, подобно сияющей радуге, протянулся мост к невидимому миру, той грани существования, которая до сих пор была закрыта для большинства из нас.
Глава 17
Новая техника требует практического опыта. — Мой постоянный «радиоассистент».
- В любое время и на любой частоте. — Неоспоримые факты и доказательства,
несмотря на фантастичность.
Терпение и настойчивость моих анонимных друзей заслуживали истинного восхищения. Им стоило целого года непрерывных попыток, пока я, наконец, не понял намек и не установил прямой контакт с помощью радио. После этого все звуковые явления внезапно прекратились. Вокруг меня снова стало тихо. Водопроводный кран и капли дождя — все вновь обрело свое нормальное звучание, и настойчивый голос Лены перестал слышаться в окружающих меня звуках.
Я был уверен, что преодолел основные трудности. Но я заблуждался, потому что именно сейчас начался крутой подъем на вершину.
В это же время мне стало ясно, что без достижения равновесия между телом и душой я никогда не смогу выполнить свою задачу. Это означало, что я должен уделять себе больше внимания, и что мой образ жизни должен быть здоровым и естественным. Все зависело от того, смогу ли я найти и поддерживать внутреннее спокойствие и рефлексию, которые были необходимы для коммуникации.
Проблем было огромное множество. Например, мне нужно было обучиться специальной технике радиосвязи, что вначале приводило меня в крайнее замешательство.
Самая большая трудность в коммуникации посредством радио состояла в том, что без тонкой способности слушать ничего невозможно было понять. Вскоре выяснилось, что даже моей сообразительности недостаточно, мне нужно тренироваться и тренироваться. Кроме этого, требовалась почти безграничная внимательность, без которой невозможно было осуществить тонкое взаимодействие между интуитивным пониманием и концентрацией.
Например, мне давали указания, которые произносились необычно быстро, или же Лена, моя радиопомощница, говорила на очень высоких частотах, и ее голос был едва различим среди окружающих шумов.